В Хакасии идет судебная тяжба между родителями Богдана Фотина — 26-летний контрактника, погибшего в Украине летом 2022. Половину компенсации, положенной родственников погибшего военнослужащего, получил отец Фотина, однако мать Богдана утверждает, что ее бывший муж ушел из семьи больше 20 лет назад и фактически не принимал участие в воспитании сына. Также бывшие супруги пытаются выяснить, кому достанется машина, которую Фотин купил на деньги от командировки в Сирию. Историю рассказывает «Сибирь.Реалии».
«Их раскапывали неделю»
— Богдан несколько раз звонил. Он с отцом, то есть с моим мужем настоящим, разговаривал 26 июня, а 27 погиб. У меня все голосовые остались от него. Фото прислал за неделю до гибели, там он в такой зеленой футболочке…
8 июля на сцене актового зала железнодорожной воинской части в Абакане стояло пять закрытых гробов: родственники и сослуживцы прощались с контрактниками, погибшими две недели назад на территории так называемой «ЛНР». По официальной версии, российские военные погибли в результате ракетного удара ВСУ во время возведения понтонной переправы через неназванную реку. В релизе правительства говорится, что контрактники «выполняли важную тактическую задачу, обеспечивая передвижение российских войск». Наталья Оленикова — мама погибшего водителя Богдана Фотина — рассказывает другу версию произошедшего.
— Насчет переправы это все ложь. Я даже не знаю, откуда взялась такая информация, но по телевизору вообще много что говорят. Они грузили боеприпасы, это было в городе Родаково 27 июня. Посмотрите, даже в интернете есть ролик, какой там был страшенный взрыв. Их неделю примерно раскапывали только, потому что завалило после взрыва в бункере. Мне в воинской части сначала сообщили, что сын пропал без вести. Прилетела ракета, когда они грузили боеприпасы на складе.
В интернете, действительно, можно найти несколько роликов, которые, как утверждается, сняты в Родаково 27 июня. Судя по звукам вторичной детонации, снаряд попал в склад боекомплекта. По словам Натальи, ей известно о гибели, по меньшей мере, 20 военных на складе, однако в условиях войны проверить эту информацию невозможно. Среди погибших абаканцев — старшина технической роты Петр Кучаков, бульдозерист Сергей Гнускин, водолаз Оттук Оржак, а также водители Максим Журов, Роман Бирюков и Богдан Фотин. Оттука Оржака похоронили позже на его родине в Туве.
Богдан Фотин в 2014 году ушел на срочную службу, а затем заключил контракт и остался в кемеровской Юрге. За три с половиной службы он успел побывать в командировке в Сирии, а позже попросил перевода в Абакан. Каждые выходные Фотин приезжал к родителям в один из пригородов — поселок Усть-Абакан. Наталья вспоминает, что сын всегда называл ее «мамуленька», а по праздникам дарил золотые украшения: серьги и браслеты.
— Когда он туда уехал, он звонил, но особо ничего особо не рассказывал и не жаловался. Это запрещено, вы что! Говорил, что все хорошо. Он и когда из Сирии вернулся, сказал: «Мама, ни о чем меня не спрашивай, я тебе никогда не расскажу, что там было». Хотел ли он в Украину… Он же контрактник, послали — он поехал. Родина позвала. Я ему говорила: «Сынок, милый, ну, может быть, ты не поедешь?». Но ему было 26 лет, он взрослый человек. Говорил, что не трус и поедет, если нужно. Три месяца встречался с девушкой, говорил: «Мама, если дождется меня, женюсь». Но не дождалась… Выходит, в Украине он пробыл две недели.
«Сын никогда не хотел эту фамилию»
После смерти Богдана половину от первой части выплат получил его биологический отец — Евгений, который, по словам Натальи, ушел из семьи больше 20 лет назад и не принимал участия в воспитании сына.
— Как все это началось? Да очень просто: забеременела я. Потом, когда Богдану было три месяца, я от него ушла. Но все-таки ребенку нужен отец, поэтому снова сошлись. И когда сыну было три года — снова расстались. Почему? Потому что он вел, как говорится, дебит-кредит, купил тетрадь, в нее записывал каждую мелочь, что я купила. Буквально вел учет продуктов питания, чтобы мы не купили лишнего, не дай бог. Запрещал ребенка кормить йогуртами, какими-то другими вкусностями. Я к соседке убегала, чтобы ему сладенького дать. В один момент моему терпению пришел конец, но любая женщина в такой ситуации не выдержала бы. Он ушел и все вещи забрал, квартира, слава богу, моя была. Забрал холодильник с продуктами, остальную мебель, вообще все. Остались буквально голые стены, мы спали с сыном на голой кровати, которую я где-то в аренду тогда взяла. И все, больше его в нашей жизни не было. Как будто не существовало. Алименты платил по 30 рублей, бывало, заводили даже уголовное дело об уклонении от алиментов. А когда сын погиб, он объявился.
Семьи российских военнослужащих, погибших в ходе боевых действий в Украине, имеют право на выплаты в общей сложности более 12 млн рублей. Об этом еще в марте заявил президент Владимир Путин. Кроме страховки более 7 млн рублей, родным полагается единовременная выплата 5 млн и ежемесячное пособие, размер которого не называется. При этом компенсация полагается только тем, кого закон называет «членами семьи»: детям, жене либо родителям.
Евгению Фотину позвонили из военкомата, сообщив о том, что он имеет право на получение компенсации за смерть сына. Фотин получил 2,5 млн, столько же досталось Наталье. Вторая часть выплат пока не пришла, поскольку в воинской части не получили документов из страховой компании. Оленикова подала иски в суд: один — о лишении бывшего мужа права на выплаты, второй — о правах на легковой автомобиль «Тойота Аллион», который Богдан купил на деньги от командировки в Сирию.
— Обидно, что ни в военкомате, ни в части мне сразу не сказали, как поступить в такой ситуации. Никто не посоветовал. Мне просто нужно признать лицом, кто фактически воспитывал сына, моего настоящего мужа. Мы с ним живем 19 лет, а в официальном браке уже 16 лет. Мне женщина звонила буквально только что с аналогичной ситуацией, она выиграла суд. А я бы, может, в суд даже не пошла: пусть засунет эти деньги себе в глотку и подавится. Он начал претендовать на машину сына, которую тот купил на деньги от сирийской командировки. Сейчас он хочет вступить в наследство и забрать ее. Это была последняя капля моего терпения. Ему машина-то не нужна, он ее продаст. Для меня это единственная память о сыне. Сын, когда ушел, сказал моему мужу: «Батя, я прошу, чтобы со мной ни случилось, сохраните машину», — говорит Наталья.
Порядок выплат семьям военнослужащих, погибших в Украине, определяется двумя федеральными законами — «О статусе военнослужащего» и «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат». В законах сказано, что в случае гибели военнослужащего право на выплаты имеют супруга погибшего, дети, в том числе — в возрасте до 23 лет, обучающиеся на очной форме, а также родители.
— Это вообще уже нормальная практика в России, когда папаша появляется и забирает деньги, — говорит Наталья. — Мой сын никогда не хотел носить эту фамилию — Фотин. Мы ему даже в табличке на кладбище не указали эту фамилию и его отчество. Он не хотел ее носить при жизни. Он ненавидел отца лютой ненавистью. Он лежит теперь — Хорюшин Богдан. Он этой фамилией всегда и пользовался, в социальных сетях, например. Только по документам был Фотин.
Теперь надо доказывать в суде свою правоту, но не знаю, что получится… Разговаривала с адвокатом, которого папаша нанял, так тот говорит, что это я, наоборот, мразь, что я все вру. Утверждает, что он сына провожал туда на Украину. Но он же врет! У меня сын ушел на день рождения моего мужа: день рождения был 14 июня, а 15-ого он уехал в пять утра. Он сам-то на суды не появляется, потому что ему стыдно! Он за эти годы ни одной шоколадки не купил сыну… Ни одного подарка, ни одной встречи не было. Он вообще не участвовал в воспитании. И это, кстати, противоречит не только моральным нормам, но и семейному кодексу. Да он и не признавал никогда Богдана. А тут погиб, и, оказывается, сын у него есть. Да еще и герой. А я не знаю даже, где именно его отец живет. Он как будто скрывается, телефоны поменял, — говорит Наталья.
Интересы Евгения Фотина в суде представляет адвокат Геннадий Коровин. В ответ на запрос «Сибирь.Реалии» он заявил, что клиент не будет давать комментариев, пока идет судебное разбирательство.
В России сейчас все больше случаев, когда родственники не могут поделить так называемые «гробовые». В Петербурге бабушка не смогла получить компенсацию за погибшего внука, поскольку не является его близким родственником. Мать солдата убили, когда ему было 18 лет, поэтому компенсацию получит его отец, который, по словам бабушки, не принимал участия в воспитании сына. В Забайкалье мать погибшего в Украине 21-летнего контрактника Владислава Бадртдинова подала в суд на бывшего мужа, претендующего на часть миллионных выплат за гибель сына.
В Волгоградской области сестра погибшего в Украине российского десантника Валерия Коваленко написала заявление в прокуратуру на родную тетку за то, что та сняла со счета 10 млн компенсации за гибель племянника, с которым, по словам его сестры, даже не общалась.
В том же регионе возник скандал из-за выплат между родителями погибшего военнослужащего Сергея Семенова. Отец, по собственному признанию, сына не воспитывал и, как говорит мать, даже путал его имя. Тем не менее от денег за его гибель он отказываться не собирается. «Надеюсь, через суд мы сможем доказать, что он уклонялся от воспитания, и докажем, что выплаты ему не положены. А те деньги, что уже получены и лежат на счете, — он обязан вернуть», — говорит бабушка Сергея Семенова.
Между тем 1 ноября Фрунзенский районный суд Саратова, рассматривая аналогичный кейс, лишил мужчину права на соцподдержку в связи с гибелью в Украине сына — солдата Шамиля Билянова. Его мать, инициировавшая рассмотрение дела, заявила, что при жизни сына отец не занимался его воспитанием, не платил алименты и никак не помогал материально. Суд встал на ее сторону, лишив отца всех положенных по закону выплат.