Признаков «усталости от Украины», которую предсказывали Западу некоторое время назад, пока не видно — союзники по Североатлантическому альянсу сомкнули свои ряды теснее, чем когда-либо, в противостоянии российской агрессии, пишет в своей колонке обозреватель Би-би-си по европейским проблемам Катя Адлер.
В НАТО сейчас довольны собой.
Разумеется, когда говоришь с чиновниками, которые ходят по коридорам бездушного бетонного натовского комплекса в Брюсселе, никто из них не выражает удовлетворения ситуацией в Европе после российского вторжения в Украину. Но все спешат сообщить, насколько удивлены, поражены или обнадежены тем, что альянс проявил настолько полное единство.
Их также радует, что сотрудничество между ЕС и НАТО по таким, например, вопросам, как санкции против России, оказалось очень успешным. Так происходит далеко не всегда.
«Если бы меня спросили в феврале или даже полгода назад, я ни за что не сказал бы, что в наших рядах будет царить такое единство, как сейчас», — сказал мне один из американских чиновников в Брюсселе.
Но что же заставило союзников так сплотиться? Ведь еще некоторое время назад мы видели многочисленные заголовки, предсказывавшие раскол на Западе по поводу Украины.
Летом, через пять месяцев после начала войны, все писали об «усталости от Украины». Затем в западном мире начался кризис с повышением стоимости жизни: цены на энергоносители стали болезненно высокими, и поскольку это было связано с российским вторжением, многие предсказывали падение уровня поддержки Киева со стороны лидеров Запада.
Россия располагает самыми большими в мире запасами ядерного оружия, и предполагалось, что некоторые страны предпочтут дистанцироваться от украинского вопроса, опасаясь радикальных действий Москвы.
Ничего подобного не произошло.
«Решимости поддерживать Украину, которую мы сейчас видим, способствовали российские зверства — удары по мирному населению и гражданской инфраструктуре», — сказал мне высокопоставленный чиновник НАТО, попросивший не называть его имя. Как и многие другие представители блока, с которыми я говорила, он предпочел бы иметь большую свободу высказываний, чем сейчас.
«Каждый день мы становимся свидетелями военных преступлений. Эти кадры постоянно на наших экранах — день за днем. Закрыть глаза на это трудно», — говорит он.
Россия продолжает упорно отвергать обвинения в военных преступлениях своей армии в Украине.
Западные чиновники утверждают, что тактика Кремля оказалась полностью ошибочной.
«[Москва] пыталась шантажировать поддерживающие Украину государства или манипулировать ими, говоря „мы и вас заставим страдать“, — считает чиновник из крупной страны НАТО. — Но этот план с треском провалился. Продолжающиеся военные преступления, которые совершает Россия, точно так же не смогли подорвать и решимость Украины».
Заявления Владимира Путина о том, что причиной нынешнего конфликта является расширение НАТО на восток, имеют совершенно обратный для России результат. Решение Швеции и граничащей с Россией Финляндии вступить в альянс — хотя в течение многих десятилетий эти страны предпочитали оставаться нейтральными — стало прямым ответом на действия Кремля.
Многие чиновники связывают неожиданные успехи украинской армии с высокой поддержкой со стороны Запада. Или, если сформулировать это немного более цинично, — с тем, что союзникам стало намного сложнее с политической точки зрения такую поддержку сокращать.
Страны НАТО помогают Украине в двух плоскостях: политической и практической.
Практическая сторона касается того, как организовать производство необходимых вооружений и предоставить их Украине. Натовские чиновники говорят, что сейчас помощь Киеву стала более целенаправленной и долгосрочной, чем в первые, наполненные паникой, недели после начала российского вторжения.
Однако альянс очень четко разделяет военную поддержку, которую он оказывает своим членам, и Украине. В последнем случае решения о помощи принимаются на уровне национальных правительств государств НАТО — и они же такую поддержку предоставляют, это делает не НАТО в целом.
Эту «тончайшую разницу», как сказал мне один из работающих в Брюсселе дипломатов, в Кремле не понимают. Но для НАТО она важна, поскольку блок всеми силами пытается избежать прямого — и, следовательно, грозящего эскалацией — конфликта с Россией, которая обладает ядерным оружием.
Североатлантический альянс значительно усилил защиту своего «восточного фланга», то есть географически близких к России стран, но при этом подчеркивает, что у него нет организованной миссии в Украине: как организация он не тренирует украинских военных и не предоставляет Киеву военную помощь.
Что касается политической поддержки Украины, страны НАТО должны обеспечивать ее, опираясь на свои парламенты и мнение избирателей.
Эксперты говорят, что стоимость помощи Украине не идет ни в какое сравнение тем, что США или такие европейские страны, как Франция и Великобритания, тратили на войны в Ираке и Афганистане.
Однако в связи с этим стоит посмотреть на последние опросы общественного мнения в Германии, Франции и Италии. Они свидетельствуют о снижении общественной поддержки (всего 28% во Франции и Германии и 26% в Италии — по данным группы Morning Consult) санкций против России, прямо связанных с повышением стоимости жизни.
Но лидеры европейских государств пока полны решимости и дальше поддерживать Украину. Можно сказать, что этой решимости у них сейчас даже больше, чем на более ранних стадиях конфликта.
Разница со второй войной в Персидском заливе просто огромная. Тогда Берлин и Париж предпочли не участвовать во вторжении — в том числе под давлением мощного антивоенного движения в этих странах.
Что же происходит сейчас?
Ответ прост: агрессия против Украины стала европейским 11 сентября 2001 года, сказал мне Камиль Гранд, который до недавнего времени был заместителем генсека НАТО по инвестициям в оборону, а сейчас работает в Европейском совете по международным отношениям.
«Российское вторжение стало тревожным звонком, серьезнейшим предупреждением для систем обороны и безопасности, — продолжает он. — Это кардинально важный, меняющий все момент, который привел конфликт прямо к нашим границам».
Чем бы ни закончилась эта война для Украины, Гранд предсказывает, что ситуация в Европе будет оставаться сложной еще многие годы — как с точки зрения геополитики, так и безопасности.
Один из американских чиновников в Брюсселе высказывается еще резче: «То, что совершила Россия, произвело переворот в сознании с точки зрения безопасности по всему миру». Это понимают не только в НАТО, говорит этот чиновник.
Другие демократические страны, в том числе Новая Зеландия, Южная Корея и Австралия считают действия Владимира Путина серьезной угрозой демократическому миропорядку в целом. Есть общее понимание, что если его нападение на Украину окажется безнаказанным, в безопасности не будет больше никто.
Разумеется, такую точку зрения в мире разделяют не все.
Против Запада и его союзников тоже выдвигаются обвинения — в двойных стандартах и лицемерии: с одной стороны, они спешат защитить Украину и обвинить Россию в военных преступлениях, с другой — самих западных военных в прошлом часто критиковали за нарушения прав человека и военные преступления, например, в Ираке.
И в 2015 году, когда в Европу устремились беженцы из Сирии, их встретили совсем не так гостеприимно, как украинцев, которые бежали от войны с Россией.
В феврале российское вторжение потрясло НАТО и вызвало серьезные опасения, что безнаказанность действий Москвы будет иметь широкие последствия. В результате США пришлось сместить свой внешнеполитический фокус, который до этого планировалось сосредоточить на Китае и индийско-тихоокеанском регионе в целом.
Хотя ему этого не очень хотелось, Вашингтону снова пришлось сосредоточиться на военной защите Европы — даже если это угрожало шансам партии президента Джо Байдена на промежуточных выборах (в результате, впрочем, демократы не пострадали).
И именно решимость США — вкупе с действиями России в Украине — помогла поменять позиции лидеров Франции, Германии и Италии, которых вначале многие считали чрезмерно мягкими по отношению к Москве.
У Берлина и Рима были тесные бизнес-связи с Россией, они получали от нее значительные объемы энергоносителей. А президента Макрона критики обвиняли в том, что он слишком увлекся собственными представлениями о личном взаимопонимании с Владимиром Путиным.
Но этой осенью все совсем иначе.
Мы видим, что Германия, которая раньше крайне осторожно относилась к поставкам оружия за рубеж, стала четвертым по объемам военной помощи донором Украины. (При этом США все равно помогают Киеву несравненно больше, чем европейские страны.)
ЕС активно пытается покончить с зависимостью от российских энергоносителей как на уровне всего союза, так и национальных правительств, а президент Макрон больше не выбирает слов, когда говорит о действиях Москвы. «Военные преступления, которые на должны оставаться безнаказанными», — так он описал продолжающиеся российские удары по украинским мирным жителям и гражданской инфраструктуре.
«Вначале у нас [в НАТО] было несколько отстающих, — сказал мне американский чиновник, работающий в Брюсселе. — Но теперь это в прошлом».
А как тогда относиться к все еще случающимся телефонным переговорам с Путиным, которые ведут немецкий канцлер Олаф Шольц и — особенно — президент Франции Эммануэль Макрон?
«[У США] тоже есть открытые линии коммуникации с Москвой. Не для того, чтобы обсуждать будущее Украины — его должны определять сами украинцы, а чтобы говорить о других проблемах, таких как ядерные вопросы», — ответил чиновник.
Я спросила его, как будет развиваться ситуация в долгосрочной перспективе. Ведь иногда создается впечатление, что в Париже и Берлине надеются вернуться к обычным отношениям с Россией, когда война в Украине закончится.
Американский чиновник ответил, что в этом сомневается.
Но вполне логичным кажется вопрос, можно ли в принципе говорить о будущем европейской безопасности, в котором полностью игнорируется Россия.
Накануне зимы, которая, как опасаются в Европе, может стать холодной и трудной, нет никаких признаков, что кто-то в НАТО всерьез думает о возможности переговоров и достижении договоренностей между Россией и Украиной.
Запад понимает, что 2014 году он вынудил Украину пойти на переговоры с Россией на невыгодных условиях, и в 2022-м Москва захотела получить еще больше.
Представители стран НАТО, помогающие украинской армии, считают своей главной задачей сделать все возможное для успехов Киева на поле боя, чтобы в тот момент, когда время для переговоров с Москвой наконец придет, Украина оказалась в как можно более сильной позиции.
Однако президент Украины Владимир Зеленский говорит, что сейчас не рассматривает даже малейшую возможность таких переговоров.
Впрочем, даже с учетом заявлений НАТО о полном единстве было бы наивным считать, что между союзниками Украины нет никаких противоречий.
Позицию Великобритании часто называют более «ястребиной» — в этом она совпадает со странами НАТО, граничащими с Россией или имеющими с ней общую болезненную историю, такими как Польша или государства Балтии.
Германию в НАТО считают «молчаливым партнером», который оплачивает счета без лишних разговоров. США описывают как страну, пытающуюся соблюдать баланс — как внутри альянса, так и за его пределами, — чтобы избежать прямого военного конфликта с Москвой.
Но все эти региональные различия пока считаются не более чем отдельными нюансами.
Простого выхода из нынешнего конфликта нет, говорит эксперт в области обороны Камиль Гранд. Есть лишь более предпочтительный — и он заключается в военном поражении России.
Но что на это скажет Москва? Самым трудным для всех стран станет вопрос, как сделать так, чтобы при такой развязке ситуация не вышла из-под контроля — чем бы она ни обернулась.