Россия планировала разгромить Украину за 10 дней, а высшее украинское руководство собирались ликвидировать — но эта стратегия потерпела крах по ряду причин. Старейший think tank («фабрика мысли») мира, британский Королевский объединенный институт оборонных исследований (RUSI) подготовил доклад, посвященный стратегическому планированию России и Украины перед 24 февраля 2022 года, а также первым месяцам войны. Изучили его и рассказываем главное.
Кто подготовил доклад и что легло в его основу
Королевский объединенный институт оборонных исследований — британский think tank в области военной и военно-морской науки. Он был основан в 1831 году по инициативе герцога Артура Уэлсли Веллингтона (победителя Наполеона при Ватерлоо). В подготовке отчета принимали участие аналитики института Ник Рейнольдс и Джек Уэтлинг и эксперты из Украины — бывший советник министра обороны страны Александр Данилюк и бывший командующий десантно-штурмовыми войсками ВСУ Михаил Забродский.
Большая часть информации взята из оперативных данных, собранных Генштабом ВСУ за время войны и предоставленных авторам. По этой причине в отчете могут отсутствовать конкретные цифры, не подлежащие публикации, однако используемые для выводов, которые делаются аналитиками. Например, цифры потерь ВСУ, которые напрямую не названы, однако используются для оценки эффективности действий российской армии.
Доклад затрагивает период от подготовки обеих сторон к войне до июля 2022 года.
Как Россия планировала победить
По утверждениям авторов доклада, стратегический план России предполагал полное подчинение украинского государства в результате скоротечной операции. Он составлялся, судя по всему, спецслужбами и частью администрации президента Владимира Путина при поддержке Министерства обороны.
Концентрироваться российские войска вблизи украинских границ начали еще весной 2021 года (то есть почти за год до вторжения) — причем наращивание военных сил имело три цели: побудить Запад и Киев быть более уступчивыми в переговорном процессе, натренироваться в переброске сил и оценить реакцию западных партнеров Украины на возможную эскалацию конфликта. Тогда страны НАТО не сочли отправку войск РФ к украинским границам чем-то опасным и оказались правы.
В июле 2021 года одному из отделов ФСБ поручили спланировать не только вторжение, но и будущую оккупацию Украины, предварительно исследовав общественное мнение в стране. Судя по всему, для российского руководства была нарисована благостная картина, где политически пассивное украинское население, не доверяющее своим лидерам, вовсе не против воссоединиться с россиянами — а мешает ему якобы только правительство Украины.
Российская власть сделала ставку на молниеносный удар — быстро войти с разных сторон в Украину, устранить ее лидеров, одновременно сковать боями основные силы ВСУ на Донбассе и разгромить их (попутно потопив флот и ликвидировав ВВС и ПВО).
После поражения украинской армии и уничтожения политического и военного руководства Украины страна должна была утратить волю к победе и сдаться. Критическую инфраструктуру планировалось захватить в целости — как и парламент, Центробанк и объекты атомной энергетики (причем украинская разведка считает, что Ровенскую и Хмельницкую АЭС предполагалось брать под контроль силами спецопераций Беларуси).
Множественность задач, стоявших перед войсками России, побудила командование разбросать их по нескольким направлениям. «Политическую» цель — окружение и взятие Киева — должны были выполнять две группировки (одна стояла в Гомельской области Беларуси и должна была наступать по западному берегу Днепра, вторая планировала из Брянской области РФ охватить город с востока).
Одновременно южная группировка наносила удар из оккупированного Крыма и имела цели захватить важнейшие города и объекты юга Украины (включая Северо-Крымский канал, Энергодар, Мариуполь и Вознесенск с Южно-Украинской АЭС). А с востока планировалось ввести войска для окружения примерно половины сил ВСУ на Донбассе.
Отдельную группу составлял Черноморский флот и десантные средства: задачей было поддерживать ракетным огнем наступающие войска (что и произошло в реальности) и высаживать десанты в районе Херсон-Николаев-Одесса, а также надежно блокировать украинское побережье.
Интересно, что российское планирование практически не принимало во внимание наличие у Украины больших резервов: так, учитывались лишь 40 000 бойцов теробороны — в реальности к маю 2022 года их было более 100 000. По замыслу агрессоров, в случае быстрой победы мобилизационная машина Киева должна была сломаться, толком не заработав.
На всю операцию отводилось чуть более недели — уже на десятый день планировалось приступить к «стабилизации» обстановки, то есть зачистке отдельных не сдавшихся частей ВСУ и теробороны.
Победив в быстротечной войне, российские войска должны были передать завоеванные территории спецслужбам, которые создали бы оккупационные администрации. Все украинские граждане заранее делились на четыре категории:
• подлежащие уничтожению;
• нелояльные, которых необходимо подавить и запугать;
• нейтральные, которых можно склонить к сотрудничеству;
• готовые стать коллаборационистами.
Для захвата людей из первой категории (в которую входили, например, те, кто участвовал в Евромайдане в 2013—2014 годах) ФСБ проводились специальные военные игры. Для подавления и запугивания разрабатывалась система, включающая фильтрационные лагеря, принудительное переселение в Россию.
На нелояльные регионы предполагалось действовать шантажом через отключение электроэнергии (именно поэтому требовалось быстро захватить АЭС — большую часть электричества в Украине производят они), воды и ограничения доступа к финансовой системе страны. Объекты атомной энергетики должны были служить и инструментом возможного шантажа европейцев радиационным заражением, если страны Запада решат вмешаться в конфликт.
Полный контроль над Украиной Россия рассчитывала, по словам авторов доклада, получить к лету 2022 года. Отмечается, что план был настолько секретен, что о нем не знали большинство военнослужащих, включая офицеров российского Генштаба и официальных лиц.
Как Украина готовилась к войне
В отличие от российских солдат и офицеров, кадровые военные Украины вели войну, пусть и в меньших масштабах, восемь лет. Ротация кадров помогла достаточно большому количеству военных получить боевой опыт и хорошо узнать местность, где предстоит воевать. Особое внимание уделялось сохранению в войсках опытных кадров (что было непросто из-за ограниченного военного бюджета, не всегда позволявшего платить конкурентные зарплаты). Однако задачу выполнить удалось — в том числе удержать в войсках кадровый костяк семи бригад десантно-штурмовых войск, Сил специальных операций и прочих войск спецназначения.
Другим удачным нововведением называют создание в январе 2022 войск территориальной обороны — такие силы было важно организовать вовремя, поскольку содержать огромные по численности и ограниченно боеспособные по сравнению с ВСУ контингенты долгое время было накладно.
Ключевым же плюсом украинской стратегии авторы доклада называют возрождение артиллерии и ракетных войск. До Евромайдана в ВСУ была всего одна ракетная бригада, две артиллерийские, три полка реактивной артиллерии и части в составе механизированных и танковых бригад со 152-мм и 122-мм пушками и РСЗО «Град». С марта 2014 года были созданы шесть новых артиллерийских бригад и два полка в составе сухопутных войск и ВМФ, а существующая ракетная бригада пополнилась дополнительными дивизионами. В результате реформ ВСУ получили 1176 орудий и 1680 РСЗО плюс 40 ОТРК «Точка-У» — это сделало Украину крупнейшей артиллерийской державой в Европе после России.
Боеприпасов для своих орудий и установок залпового огня у ВСУ хватало на шесть недель войны — с 2014 по 2018 год Украина утратила около 210 000 тонн снарядов и ракет для РСЗО в результате взрывов на складах и в арсеналах, еще 70 000 тонн было израсходовано за годы войны на Донбассе.
Много сил Украина вложила в качественное усиление артиллерии, включая оснащение беспилотниками и повышение качества управления (так, использование программы «Кропива» позволило сократить время развертывания на 80 процентов, время поражения целей — на 66%, а время открытия контрбатарейного огня на 90%).
Танковые части более чем удвоились (с 400 до 900 машин), причем танки стали активно использовать как бронированную артиллерию для стрельбы непрямой наводкой на расстояние до 10 километров — в отличие от обычных САУ танки куда менее уязвимы для ответного огня. Нехватка средств вынудила отказаться от закупки новых танков Т-84 «Оплот» и сосредоточиться на модернизации имеющихся Т-64.
Для будущей борьбы с российскими танками ВСУ больше рассчитывали не на собственный танковый парк, а на большое количество противотанковых средств. К началу февраля 2022 года Украина располагала 950 пусковыми установками ПТРК и имела 9100 ракет к ним (плюс системы малой дальности вроде NLAW, противотанковые ракеты для танковых пушек и устаревшие системы «Фагот» и «Метис» — это еще несколько тысяч ракет).
Учитывая потенциальную мощь российской авиации, в приоритете у военного руководства Украины было и развитие ПВО. Систему оповещения о вражеских самолетах и ракетах обеспечивали четыре бригады радиоразведки с различными радарами и другим оборудованием. Прикрывать планировалось не только войска, но и множество промышленных и энергетических объектов, что ограничивало ПВО Украины в маневре. Для уничтожения воздушных целей у ВСУ было 38 дивизионов С-300 разных версий и 15 дивизионов ЗРК средней дальности «Бук-М1». К этому можно прибавить огромное количество переносных зенитно-ракетных комплексов. Стратегия была простой — ЗРК вроде «Буков» и С-300 должны были вынудить российскую авиацию опуститься на малые высоты, а ПЗРК — сбивать ее там.
Авиация Украины заведомо уступала в численности и качестве российской, для воздушной борьбы Украина могла выставить лишь старые советские истребители МиГ-29 и Су-27. Живучесть частей ВВС предполагалось повысить за счет умения быстро рассредоточивать авиацию по запасным аэродромам и воевать на малых высотах с использованием хорошо знакомого рельефа местности.
Флот Украины был слаб, и оборона страны с моря должна была опираться на тандем систем обнаружения и запускаемых с берега противокорабельных ракет комплекса РС-360 «Нептун».
Основным театром войны военное руководство Украины считало Донбасс, возможный удар на Киев полагало отвлекающим. Это подтверждалось радиоперехватами, поскольку российские военные на северном направлении не знали, что их бросят на столицу (такая секретность позже дорого обошлась России). Тем не менее незадолго до вторжения украинское военное руководство успело рассредоточить не только авиацию, но и системы ПВО, и запасы боеприпасов.
Февраль-март: вторжение и попытка взять Киев
Массированный ракетный удар, нанесенный российской армией утром 24 февраля, пришелся по важнейшим военным объектам Украины, однако многих целей не достиг. Так, из уничтоженных объектов ПВО большая часть была стационарными — в то время как мобильные ЗРК и радары потеряли лишь около 10% мощности. Успешнее всего ВС РФ действовали на юге, уничтожив большую часть систем ПВО вокруг Херсона и Николаева.
План нейтрализовать высшее военное руководство ВСУ путем убеждения украинских генералов не сопротивляться потерпел крах. Также авторы доклада отмечают, что любую цель, по которой были выпущены ракеты, российские офицеры считали уничтоженной, если не было прямых доказательств обратного — это часто оказывалось ошибкой.
После первого удара в Украину вошли сухопутные войска — и здесь, как уже упоминалось, сыграла негативную роль чрезмерная секретность планирования операции. Колонны, пересекшие границы, лишь за несколько часов до этого получили приказы и не были в должной степени снабжены ничем из необходимого, будь то карты, боеприпасы или продовольствие. Приказы сводились к требованиям дойти до такого-то пункта в нужное время. Авторы доклада полагают, что по сути сухопутные войска требовались для демонстрации силы, а не боев — потому они шли в походных колоннах и не ожидали тяжелых боев.
Для отражения первых наступлений Украина оперативно перебросила большую часть спецподразделений на Киевское направление, а также отмобилизовала резервистов (создав таким образом новые батальоны для обороны Киева) и курсантов военных академий. Фактически в дополнение к трем бригадам, уже бывшим на Киевщине, добавилась целая группировка войск — хотя в отдельные моменты численное превосходство россиян на этом направлении доходило до 12 к 1.
На Донбассе украинские части удалось связать боями, хотя продвинуться здесь россиянам не удалось. Основных успехов ВС РФ удалось достичь на юге, взяв Мелитополь и Херсон и подойдя к Мариуполю. Операция по захвату Харькова потерпела неудачу: передовые части российского спецназа вошли в город, были там окружены и уничтожены, а остальные войска приступили к безуспешной осаде.
К третьему дню войны российскому командованию стало ясно, что блицкриг провалился — украинская армия не была разгромлена, спецслужбы не смогли уничтожить политическое руководство Украины, и оставалось попытаться взять Киев уже не налетом, а силой.
Сначала российская авиация попыталась подавить ПВО с помощью противорадарных ракет, атакуя с малых высот. В это время россияне уделяли мало внимания прикрытию своих войск с воздуха, что позволило Воздушным силам Украины наносить удары по колоннам войск самолетами, вертолетами и «Байрактарами».
Морской десант на Николаев и Одессу так и не состоялся — высадились лишь разведывательные отряды, которые понесли большие потери, и на этом все закончилось. Сухопутные войска адаптировались к новым реалиям хуже — в первую очередь потому, что основной тактической единицей в российской армии была БТГ (батальонно-тактическая группа), собранная под конкретную ситуацию из разных частей и предназначенная для краткосрочной кампании.
Составные части БТГ зачастую плохо взаимодействовали друг с другом, и общая их эффективность в полномасштабной войне оказывалась невысокой. Неважной была и связь — так, уже в первые дни войны российские подразделения стали полагаться на мобильные телефоны, что позволило ВСУ прослушивать их переговоры (которые в основном касались расположения частей, только 10−20% сообщений касалось управления войсками).
Пока российские военные пытались наладить связь, ВСУ вышли на фланги наступающей на Киев группировки и в течение месяца ее обстреливали — причем ВС РФ не могли ни уничтожить украинские части, ни блокировать Киев, из-за чего к концу марта вынуждены были отступить обратно на север. Группа войск, наступавшая на Чернигов и Сумы, увязла в боях в лесах и также остановилась. Южная группировка не сумела окружить Николаев с севера, соотношение сил здесь постепенно выровнялось — и успехи на этом направлении прекратились.
Однако южным армиям россиян удалось блокировать Мариуполь (это наступление авторы доклада называют единственным, которое прошло по ранее намеченному плану). Дальнейшая осада города велась путем комбинации тактики массированного огня и штурмовых групп. Значительное превосходство в силах позволило ВС РФ добиться успеха.
Апрель-июнь: попытка победить на Донбассе
Отступив от Киева, россияне перешли к тактике, которую в ВСУ считали наиболее вероятной до войны — наступать на Донбассе, чтобы попытаться уничтожить украинские войска и вынудить Киев начать переговоры на выгодных Кремлю условиях. При этом, несмотря на большие потери и крайнее истощение войск, решено было не проводить мобилизацию в надежде справиться и так.
На Донбассе сосредоточили 146 БТГ. Множество частей ВСУ также сильно истощилось и понесло потери, однако сумело сохранить высокий боевой дух. Правда, маневренная оборона, при которой допустима была сдача некоторых населенных пунктов, стала политически невозможна: раскрылись военные преступления в Буче, и оставлять города россиянам было теперь нельзя.
Также к апрелю 2022 года у ВСУ закончилась большая часть боеприпасов — поставки с Запада еще были невелики. Авторы доклада отмечают, что на ранних этапах битвы за Донбасс украинская армия была наиболее уязвима с материальной точки зрения. В результате российская армия стала сильно превосходить украинскую в огневой мощи и системах радиоэлектронной борьбы и за счет этого добилась некоторых успехов.
В этот период выявилась большая точность артиллерии ВСУ по сравнению с российской: там, где украинцы решали боевые задачи единичными орудиями, россиянам для тех же целей приходилось действовать целыми батареями и даже тактическими артиллерийскими группами. Российская артиллерия выпускала в сутки от 20 до 32 тысяч снарядов, украинская — максимум около 6 тысяч. Преимущество в артиллерийской составляющей постепенно росло и в июне на Донбассе доходило до двенадцатикратного.
Однако продвигались россияне медленно: попытки атаковать танками приводили к большим потерям бронетехники, а нехватка мотивированной пехоты привела к тому, что тактика сводилась к уничтожению всего и вся артиллерией, затем продвижению вперед наименее ценными для командования мобилизованными из самопровозглашенных ЛНР и ДНР, а затем завершающим штурмом более боеспособными войсками.
Российская авиация в этот период перешла к тактике, которую использует и сейчас — массированным пускам дальнобойных крылатых ракет, не заходя в воздушное пространство Украины. Флот России внезапно потерял в результате удара украинских ракет флагманский крейсер «Москва» и ограничивался дальней блокадой украинского побережья и пусками ракет.
ВСУ долго держались на своих позициях вблизи Северодонецка, но к концу июня они были почти полностью разрушены, и украинцы приняли решение оставить город.
Ключевой уязвимостью российской армии в этот период стали огромные склады с боеприпасами — один такой склад мог обеспечить все войска вокруг на 30−50 километров. Огневой вал россиян действовал, только пока у противников не было оружия для уничтожения этих гигантских запасов — долгое время ВСУ пытались с переменным успехом взрывать их ракетами «Точка-У» и РСЗО «Смерч», однако только поставки американских высокоточных РСЗО HIMARS полностью изменили ситуацию. Впереди был новый этап войны.
Читайте также
