Президент США Джо Байден заявил, что огорчен решением председателя КНР Си Цзиньпина пропустить предстоящий саммит G20 в Индии. Наблюдатели пытаются понять, почему Си Цзиньпин не поехал на саммит и чем это грозит репутации как «Большой двадцатки», так и самого Пекина, пишет Русская служба Би-би-си.
— Я огорчен <…>, но я собираюсь встретиться с ним [Си Цзиньпином], — сказал Байден журналистам в воскресенье, хотя и не сообщил, когда именно планирует это сделать. В последний раз Си и Байден встречались на саммите G20 в Индонезии в прошлом году.
В понедельник Пекин заявил, что китайскую делегацию на саммите, который на этой неделе пройдет в Дели, возглавит премьер Госсовета КНР Ли Цян.
Заявление Байдена можно трактовать и как свидетельство того, что Белый дом придает большое значение глобальному сотрудничеству за пределами группы G7, объединяющей наиболее развитые экономики.
Однако отношения между США и Китаем остаются напряженными, несмотря на многочисленные визиты дипломатов из Вашингтона в этом году, пытающихся вывести американо-китайские отношения из ступора.
Проблем в этих отношениях немало — начиная с торговых споров, будущего Тайваня и заканчивая китайской экспансией в Южно-Китайском море.
Зачем Пекину G20?
На пресс-брифинге в понедельник Министерство иностранных дел Китая уже привычно не подтвердило и не опровергло информацию об участии Си в саммите в Дели.
— Ли Цян возглавит китайскую делегацию для участия в саммите G20. Это крупный и важный глобальный экономический форум. Китай всегда придавал ему большое значение и активно участвовал в соответствующих мероприятиях, — сказала представительница китайского МИД.
Ранее Пекин отверг предположения о том, что он препятствует достижению консенсуса G20 по сокращению выбросов парниковых газов, как «полностью противоречащие фактам».
— Китай считает, что G20, являясь ведущим форумом международного экономического сотрудничества, несет серьезную ответственность за продвижение глобального устойчивого развития, координацию экономического развития и охраны окружающей среды, а также за решение проблемы изменения климата, — заявили в Министерстве иностранных дел.
Ли — второй по рангу руководитель Китая и правая рука Си. Однако Джош Липски из вашингтонского аналитического центра Atlantic Counsil считает, что отсутствие главы государства ставит под сомнение «долгосрочную устойчивую жизнеспособность и успех G20». По его словам, отсутствие Си — это экзистенциальная угроза для будущего G20.
На первых двух саммитах в 2008 и 2009 годах, на которых страны-участницы пытались скоординировать свои действия в ответ на мировой финансовый кризис, G20 называли новым главным международным органом принятия решений, отражающим растущее значение и экономическое влияние развивающихся стран во главе с Китаем.
Однако, по мнению аналитиков, если вначале Си, вероятно, рассматривал G20 как средство усиления геополитического влияния Китая, то теперь «Двадцатка» постепенно начинает жить своей жизнью. Параллельно ухудшились отношения Китая с США, а такие страны, как Япония, Южная Корея, Германия и другие европейские державы, занимают более жесткую позицию в отношении Пекина.
— За последнее десятилетие многие страны, входящие в G20, ужесточили свою позицию в отношении Китая, — отмечает Пол Хаэнле, директор аналитического центра Carnegie China. — Для Си это непростая группа.
Расширение БРИКС — победа Китая?
Саммит «Большой двадцатки» пройдет всего через пару недель после встречи стран БРИКС — Бразилии, Китая, Индии, России и ЮАР — в Южной Африке.
Главное достижение того саммита — расширение блока с пяти до 11 членов, чему немало способствовал Пекин. По словам Си, это исторический момент для крупных развивающихся экономик, оспаривающих мировой порядок, поддерживаемый Западом.
Однако, по мнению экспертов, само по себе расширение БРИКС свидетельствует, скорее, о необходимости поиска новых путей решения накопившихся проблем как минимум в плане экономики.
Развивающиеся страны «ищут альтернативы, а не замену» миропорядку, возглавляемому США, считает Саранг Шидор, директор программы «Глобальный Юг» Института Куинси, занимающегося выработкой внешней политики США, менее ориентированной на военное противостояние.
— Это сигнал Соединенным Штатам о том, что эти пробелы [в альтернативах] не дают покоя, и наши страны не просто жалуются на них, а действительно предпринимают действия, чтобы попытаться их заполнить, — сказал он.
Генри Тугендхат, экономист из американского Института мира, считает, что Китай, способствуя расширению, непреднамеренно внес в ряды БРИКС еще больший раскол — клуб стал больше похож на G20, чем на G7, чьи члены разделяют главные принципы, положенные в основу западной модели. При этом члены «Большой двадцатки», по его мнению, по многим вопросам не сходятся во взглядах.
Вашингтон не волнуется. Но принимает меры
В январе к БРИКС должны присоединиться шесть новых стран — Аргентина, Египет, Иран, Эфиопия, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты. Характерно, что в расширении БРИКС не участвует ни одна страна Юго-Восточной Азии, причем это происходит как раз тогда, когда Китай все более напористо ведет себя в морских спорах в Южно-Китайском море.
В Вашингтоне же мало кто видит непосредственную угрозу для США со стороны блока. Советник Байдена по национальной безопасности Джейк Салливан ранее заявил: «Мы не рассматриваем БРИКС как некое геополитическое соперничество с США или кем-либо еще».
Наиболее проблемным новым членом БРИКС для США станет Иран, где, похоже, считают, что вступление в клуб поможет стране найти выход из международной изоляции. Однако у других новоявленных членов БРИКС — Египта, Саудовской Аравии и ОАЭ — традиционно прохладные отношения с Тегераном.
При этом в то время, как лидеры БРИКС встречались в Йоханнесбурге, администрация Байдена вновь дала обещание увеличить финансирование развивающихся стран через Всемирный банк и Международный валютный фонд.
Салливан ранее заявил, что президент США рассматривает саммит в Дели как «возможность для США и партнеров-единомышленников сделать ценное предложение, особенно для стран Глобального Юга».
Салливан также пообещал принять на саммите G20 меры для реформирования МВФ и Всемирного банка. Аналитики видят в этом попытку поднять престиж как самой «Двадцатки», объединяющей богатые и бедные страны, так и Индии — ключевого члена и БРИКС, и G20.
В Пекине это вряд ли кого-то обрадует.
Индо-китайские сложности
У Китая весьма непростые отношения с Индией, которая тесно сотрудничает с США, но при этом настаивает на «стратегической автономии».
Си и премьер-министр Индии Нарендра Моди встретились с глазу на глаз на саммите БРИКС в ЮАР, однако напряженность никуда не делась.
Отношения между двумя самыми густонаселенными странами мира находятся в низшей точке после пограничного столкновения в Гималаях в 2020 году, в результате которого погибли 20 индийских и по меньшей мере четыре китайских военнослужащих.
А на прошлой неделе Индия выразила протест после того, как Пекин опубликовал карту, на которой штат Аруначал-Прадеш и плато Аксай-Чин обозначены как китайская территория. В ответ Китай призвал Индию «сохранять спокойствие» и заявил, что его соседи должны воздерживаться от «слишком широкого толкования» этого вопроса.
Отсутствие председателя КНР на саммите станет ударом по Индии, председательствующей на многосторонней встрече, по статусу самого саммита в Нью-Дели и по авторитету G20 в целом.
В западных странах некоторые аналитики высказывают мнение, что отказ Си ехать на саммит «Большой двадцатки» — это спланированная попытка Пекина подорвать престиж клуба. Некоторые индийские наблюдатели убеждены, что Китай хочет испортить мероприятие в Дели в период усиления трений между сторонами по поводу спорной границы.
— Решение Си не участвовать в саммите — это явное оскорбление лидерства Моди в G20, но оно также подчеркивает отсутствие единства в рядах БРИКС и сводит на нет шумиху вокруг расширения БРИКС, — считает Дэниел Прайс, бывший сотрудник администрации президента США Джорджа Буша-младшего. — Единственное, что объединяет страны БРИКС, — это желание застраховаться от доллара и лидерства США.
Китайские наблюдатели предположили, что, помимо БРИКС, другой более удобной для Китая, по сравнению с G20, платформой станет Шанхайская организация сотрудничества, в которую также входят Россия и страны Центральной Азии.
Однако Хаэнле считает, что неучастие Си в саммите в Дели нанесет самому Китаю больший ущерб, чем странам G20.
— Это уменьшает возможности Китая по формированию глобальной повестки дня. G20 не исчезнет, — считает он.
Это так. Правда, на саммите 2022 года на Бали «Большой двадцатке» удалось согласовать неожиданное совместное заявление. А в этом году дискуссии под председательством Индии проходили словно в тени непреодолимого раскола между демократическими странами и Россией и Китаем по поводу войны в Украине.
На встречах министров иностранных дел, глав финансовых ведомств и других официальных лиц G20 Индии не удалось согласовать ни одного итогового заявления со всеми участниками.
