Исполняющая обязанности генерального секретаря Национального олимпийского комитета (НОК) Беларуси Ксения Санкович призналась, что спортивным федерациям, как и самому НОК, «сейчас очень непросто» из-за отсутствия международного финансирования. Чтобы понять, о каких суммах идет речь и на что они выделялись, мы поговорили с экс-генеральным секретарем НОК, а ныне руководителем международного департамента Белорусского фонда спортивной солидарности (БФСС) Анатолием Котовым. Также обсудили нынешние проекты НОК во главе с Виктором Лукашенко, допуск белорусов к стартам в нейтральном статусе, ситуацию со свободными атлетами и вторые Игры СНГ, которые пройдут в нашей стране в августе этого года.
Гранты, баскетбол, санкции
— Вы работали в НОК и наверняка можете приоткрыть внутреннюю кухню. О каких финансовых потерях из-за санкций идет речь, о которых заявила Санкович?
— В случае с НОК, как минимум, надо говорить о 70−75 тысячах долларов в год. Они выделялись Международным олимпийским комитетом (МОК) в формате гранта на операционные расходы, работу административного персонала. НОК мог использовать деньги по своему усмотрению. Вроде небольшая сумма, но это были фактически гарантированные выплаты. То есть Беларуси для их получения не требовалось прикладывать усилий. Все начиналось с 40 тысяч, но постепенно размер гранта вырос.
— Можно ли было рассчитывать на бóльшие средства?
— Да, под проектное финансирование. Максимальная сумма, которую получала наша страна, — до миллиона долларов в год. Для этого надо было активно участвовать в программах МОК. Правда, последние годы НОК вел себя менее инициативно, поэтому поступало меньше средств. Раньше же, например, немало денег получил белорусский баскетбол. Это были разные проекты: и поддержка тренерских кадров, и помощь женской национальной сборной. Через НОК нашей федерации баскетбола выделили несколько сотен тысяч долларов.
Основная часть проектов носила гораздо менее объемный характер. Скажем, выпуск олимпийских дневников или улучшение олимпийского образования. Суммы были от 15 до 25 тысяч. Другое дело, что количество таких инициатив по программе солидарности МОК не ограничивал — поощрялась активность. Но деньги могли быть потрачены строго на заявленный проект.
— НОК лишился денег после начала войны?
— Нет, значительно раньше — после всех событий в Беларуси в 2020 году. В конце 2020 - начале 2021 годов выплаты прекратились. И это показательный момент: когда у нас функционеры жалуются на политику и так далее, то они лукавят. В спорте санкции имеют объективный характер — они вводятся не из-за прессы или писем Фонда спортивной солидарности, который может систематизировать информацию, а как реакция на недопустимые действия. Это давление на атлетов, лишение места в национальной команде из-за позиции. Можно вспомнить тренера по легкой атлетике Юрий Моисевича, который принуждал Кристину Тимановскую к отъезду в Беларусь, за что его лишили олимпийской аккредитации.
— Получается, сегодня весь наш спорт финансируется из бюджетных средств?
— Почти. Остались стипендии по линии МОК на поддержку перспективных спортсменов. Человек 8−10, которые претендовали на поездку на Олимпиаду в Париж. Им оплачивают сборы и фармакологию. А все остальное, да, или из бюджета за счет льгот по налогу на недвижимость или от партнеров, которые так или иначе связаны с государством. Например, один из генеральных спонсоров НОК сегодня — Dana Holdings. Холдинг, дружественный Лукашенко.
Рокировка, пропаганда, подписи
— Что дала НОК смена Александра Лукашенко на Виктора Лукашенко в феврале 2021 года?
— Ничего. Если бы в Беларуси не было массовых протестов в 2020-м и международной реакции, то Лукашенко-старший продолжал бы возглавлять НОК. Или передача власти произошла бы иначе. По крайней мере мне казалось, что Виктору было комфортно в должности первого вице-президента НОК, которую он занял в 2019-м. Ему нравились международные тусовки, какие-то переговоры. Это как в некоторых арабских странах, где спортом руководит наследный принц и продвигает различные интересы. Возможно, Виктор даже искренне хотел развивать спорт. Но в 2020-м это стало неактуально. И не надо забывать, что МОК не признал легитимность сына Лукашенко как нового руководителя. Видимо, в Минске надеялись, что МОК примет такую рокировку и снимет санкции, хотя в отношении к спортсменам ничего не поменялось.
— Как вам нынешние инициативы НОК?
— Ну, им надо показывать деятельность, отчитываться. Например, фестиваль «Вытокi». По сути, неплохая задумка — растянутый по времени спортивно-культурный праздник в регионах. Но во главе НОК стоит человек с фамилией Лукашенко — никто не может отказаться от похода на мероприятие. Туда загоняют тех, кто уже и так занимается спортом в ДЮСШ — нет нового притока детей в секции. В результате получается системная показуха. Больше пропаганды, чем спорта.
— Другой тренд — в белорусском спорте постоянно твердят о плюсах интеграции с Россией.
— Да, все крутится вокруг России. Но это тоже неоднозначная история — ситуация постоянно меняется. Сейчас, когда МОК рекомендует федерациям допускать представителей стран-агрессоров в нейтральном статусе, мы видим, что многие россияне, в отличие от белорусов, отказываются от международных стартов. НОК России занял жесткую пропутинскую позицию. Атлеты не подписывают даже нейтральные документы. А белорусам, так понимаю, сказали: «Подписывайте и езжайте». Отсюда и риторика, что соревнования с россиянами не могут заменить топ-турниры. Теперь возникает интересный вопрос: как условные тяжелоатлеты, подписавшие декларацию нейтральности или осуждения войны и участвовавшие в международном Гран-при, будут дальше выступать с россиянами? Я уже не говорю про безопасность — в свете мятежа в России вряд ли белорусам было комфортно там соревноваться на прошлых выходных.
Соболенко, инсайды, тусовка
— БФСС по-прежнему настаивает, чтобы на международные старты допускали лишь тех белорусов, кто осуждает войну?
— Да, конечно. Нужно называть вещи своими именами: войну, репрессии. Причем публично. Не просто не быть за войну, а осуждать ситуацию в Украине. Только такие спортсмены способы стать примером для подражания на Олимпиадах. Иначе будет, в лучшем случае, как с Соболенко, которая полтора года не могла определиться, кого и что она не поддерживает.
— Какова ситуация со свободными спортсменами, кто пострадал из-за позиции и уехал из Беларуси, но хотел бы выступить на Играх?
— Окончательного решения нет. Но есть надежда, подкрепленная инсайдами, что МОК собирается выделить стипендии для подготовки к Олимпиаде тем белорусам и россиянам, которые готовы отказаться от господдержки. Наши свободные спортсмены попадут под эти критерии. Заявлять атлетов получит право не конкретная страна, а МОК или федерации.
— Зачем Беларуси Игры СНГ? Сравнимы ли они с Европейскими играми, которые принимал Минск в 2019-м?
— Опять же: НОК, Минспорта надо чем-то заняться. С точки зрения организации грядущее мероприятие не самое сложное. Ведь вся инфраструктура готова. Европейские игры были попыткой открыться миру, Европе. Пусть та идея и кажется наивной спустя время. Сейчас таких целей никто не ставит в принципе. Пройдут Игры СНГ — и пройдут. Никто и не вспомнит. Это будет совсем иной уровень в сравнении с Европейскими играми — прежде всего, спортивный. Естественно, в худшую сторону для предстоящего старта. Да и масштаб соревнований другой. Заработать на продаже телевизионных прав, билетов, сувенирной продукции тоже едва ли удастся. Это будет тусовка для своих.
Читайте также
