Zerkalo.io поговорило с белорусами, которые поддерживают действующую власть, о том, как они спустя год после президентских выборов, относятся к Александру Лукашенко, Светлане Тихановской, к акциям протеста в августе 2020 года и к тому, что на данный момент происходит в нашей стране. А еще мы узнали, изменилась ли их жизнь за последнее время и как они видят свое будущее в Беларуси и перспективы самой страны.
Это проект «Год после», в котором мы рассказываем о людях и событиях, навсегда изменивших нашу страну.
«У властей есть понимание, что многие вышли на эмоциях»
35-летний Андрей из Березы — индивидуальный предприниматель. Мужчина рассказывает, что он не всегда поддерживал Александра Лукашенко и проводимую в Беларуси политику.
— Мое отношение к Лукашенко постоянно менялось. В студенческие годы я был против его политики, постепенно взрослея, стал понимать больше, многое анализировал. А потому и относиться стал немного иначе. Еще я стал больше ездить как по Беларуси, так и за пределы. И могу сравнивать, как живут люди и в России, и в Украине, и в Европе.
Что мне нравится? То, что действительно уделяется внимание регионам. Например, у нас многоэтажки строятся во всех районных центрах. Везде, где я был, там были новые пятиэтажки. А еще в малых населенных пунктах — селах и деревнях — люди активно строят дома, а это значит, что там есть работа и они готовы там жить. Это для меня показатель, что в этом месте есть жизнь и перспектива. Вот взять мой город: у нас нет долгостроев, а неиспользуемые здания уже почти все заняты под бизнес. Каждый год кафе новые открываются. Для сравнения можно взять городки Литвы, где куча народа уехала в более привлекательные страны Евросоюза и многие жилые дома пустуют. У нас я такого не встречал. В Беларуси, если школа на селе закрывается, то это скандал. Понимаете? Понятно, что хочется большего. Но нужно понимать, что у нас страна — это осколок СССР и не так просто даже за 30 лет наладить экономику. Но тем не менее Беларусь довольно неплохо выглядит и хорошо использует те возможности, которыми располагает. Самое главное, что у белорусов нет большого социального неравенства, сохраняются возможности для самореализации, безопасность на улицах. Я понимаю, что здесь кто-то может сказать, что с ОМОНом небезопасно, но я считаю, нет нарушений — нет задержаний. И со своим ребенком я спокойно могу возвращаться домой в любое время суток.
Что касается президентских выборов, то Андрей, вспоминая те события, говорит, что тогда его «в некоторой степени пугала та „накачка“ общества, которая проводилась накануне».
— Пугало то, что я видел. Что мы идем по пути Украины. Я лично был в декабре 2013 года в Киеве за несколько недель до печальных событий и видел отряды самообороны, которые тренировались во дворах. Потому понимал, что наше общество готовят к открытому конфликту. Я, конечно, понимаю, почему люди выходили на улицы. Чувство справедливости и попытка отстоять свой выбор, но и плюс та самая «прокачка»: их сторонников большинство и они правы. Однако я не разделяю это мнение. Я очень подробно следил за всеми предвыборными кампаниями, и у меня есть четкое понимание, что народ жестко обманули с той же платформой «Голос». Именно она меня убедила в том, что у оппозиции нет большинства. И я уверен, что вся кампания была сведена к классическому пиару.
— А как вы относитесь к тому, что после президентских выборов в стране начались репрессии?
— Репрессии к выходящим на улицы? А как может быть иначе? Я «закручивание гаек» предвидел еще в августе 2020. Понятно же, что та сторона, которая одерживает победу в открытом противостоянии будет максимально зачищать ряды противника. Можно подумать, что если бы победу одержал штаб Тихановской, то они бы оставили в покое тех, кто активно выступил за Лукашенко. Репрессии плохо? Конечно. Но такова война. А это именно война. Кроме того, далеко не все подверглись репрессиям из моих знакомых, которые выходили на улицы. Хотя и были задержаны в свое время. Но мне кажется, что не так все жестко и у властей есть понимание, что многие вышли на эмоциях и этих людей не стоит жестко прессовать.
— С друзьями и знакомыми, которые придерживаются противоположной точки зрения, вы продолжаете общаться?
— Естественно, среди моих знакомых, родственников и друзей много людей, которые против Лукашенко. И поначалу у нас бывали жаркие споры, но у нас хорошие отношения, которые не испортятся из-за политики. В итоге мы со временем просто перестали поднимать эту тему и всячески ее стараемся избегать. В свое время каждый высказался и донес до других свою мысль. А теперь мы, как говорится, перевернули эту страницу и живем дальше. В конце концов, у каждого своя правда. И люди по сути и вышли за правду. Но вопрос в том, что не каждый себе отдает отчет, к чему все это может привести.
— Как вы относитесь к Светлане Тихановской?
— Я думаю, она не уверена в себе и что у нее отсутствуют амбиции, коммуникативные навыки и она вряд ли умеет работать в команде. Это как я себе ее представляю. Ну, а дальше за нее ухватились как за возможность сделать из нее символ протеста те, у кого есть свои цели и средства. Дальше мы видим классическое продюсирование в медиа. Из нее просто сделали поп-звезду. Как только закончится финансирование ее продвижения, она тут же исчезнет с радаров, так как она совсем не политик. И тем более совершенно не самостоятельная в принятии решений. А может быть, но это теория заговора, она могла бы быть завербована нашим КГБ. Потому что все то, что она делала, привело к тому, что протест слился.
— Как вы видите свое будущее в Беларуси и будущее страны?
— В целом мне хочется верить, что в нашей стране все будет хорошо. Есть уверенность, что эти события глобально не повлияют на отношения людей между собой, ведь у нас веками формировалась терпимость к разным взглядам, религии и другим основополагающим вещам. В конце концов, кому не нравится Лукашенко, успеют пожить и без него. Главное, чтобы лет так через 20−30 мы не вспоминали это время так: «А помните, как хорошо мы жили при Лукашенко?».
«Лукашенко не сдался, и это только прибавило моего к нему уважения»
46-летняя минчанка Ксения Дмитрова работает экономистом. Она рассказывает, что 9 августа 2020 года на президентских выборах голосовала «против всех», но признается, что сейчас бы свой голос отдала за Лукашенко.
— В августе прошлого года я несколько дней подряд писала в чаты, которые сейчас признаны экстремистскими, и искренне призывала своих соотечественников не выходить на несанкционированные митинги и игнорировать подстрекательство к забастовкам. Но в ответ получала массу оскорблений. Потом просто покинула чат, потому что видела: люди публикуют призывы не подчиняться милиции и к насилию над органами власти, а каждые 2−3 минуты в чате появлялся рецепт «коктейля Молотова» и инструкции по его применению. У власти же есть монополия на силу, поэтому она и власть. Организация и участие в несанкционированных митингах, нанесение телесных повреждений представителям закона и другие нарушения караются статьями Уголовного кодекса.
Именно это я пыталась донести в августе прошлого года в чатах. Подобные действия в других странах подавляются еще более жестко и ответственность за эти действия в тех же США гораздо серьезнее.
— 
Что касается моих политических взглядов, то родные и близкие их разделяют. Кто-то изначально был за Лукашенко, кто-то, как и я, придерживался нейтральной позиции. Но все мы прекрасно понимали, что Светлана Тихановская — фигура несамостоятельная. Но если бы вдруг состоялся второй тур и в него вышли Лукашенко и Тихановская, то я бы обязательно проголосовала за Александра Григорьевича. Я бы не смогла отдать свой голос за марионетку, управляемую группой обидевшихся на власть бывших государственных служащих — Цепкало, Латушко и другие. Я считаю, что Тихановская призывала и призывает к полному развалу белорусской экономики. Например, она не перестает требовать санкции. Поэтому к ней и ее команде я отношусь, как к вредителям, которые любыми способами хотят захватить власть, а что будет с экономикой и людьми, им неинтересно. В мире не существует идеальных государств, везде есть вопросы к управлению, преступники, коррупционеры и им подобные, но возлагать всю ответственность за их действия на главу государства тоже нельзя. А то, что Лукашенко не сдался, как Янукович в 2014 году в Украине, это только прибавило моего к нему уважения.
— Есть ли среди ваших знакомых люди, которые придерживаются противоположной точки зрения? Как проходит общение?
— У меня очень большой круг знакомых разных профессий и возрастов. Среди них были сторонники Светланы, которые искренне поверили в то, что она является тем человеком, который способен изменить что-то к лучшему в стране. Которые действительно считали, что сторонников Лукашенко всего 3%. Но всем им я задавала встречный вопрос: «Если бы она реально победила, то кто бы руководил страной до тех пор пока она не вступит в должность и не объявит и подготовит новые выборы?». Никто из них не дал мне четкого ответа, потому что они просто не задумывались над этим вопросом.
С несколькими людьми мы перестали общаться, но слишком тесных отношений у нас и не было. С некоторыми мы просто не говорим о политике, зная, что наши взгляды не совпадают, но большинство моих знакомых разочарованы оппозицией и поведением Тихановской.
— Будущее своей родины я вижу только в тесном сотрудничестве с Россией, но на взаимовыгодных условиях. Конкретного кандидата на замену Лукашенко пока не вижу, но, надеюсь, он или она появится на политическом горизонте в ближайшее время.
«Все события освещались только с одной стороны — со стороны пострадавших»
31-летний психолог Андрей из Минска действующую власть тоже поддерживает. Но говорит и о том, что всегда нужен диалог, а «ямыбатьки и БЧБ-адепты» ему не нравятся.
— Это две крайности, а правда всегда посередине, — говорит минчанин.
Мужчина, вспоминая август 2020 года, говорит, что «события его взбудоражили». Признается, что не ожидал такого накала эмоций. Но отмечает, что, по его мнению, все это было создано искусственно.
— Еще тогда, когда люди начали носить белые браслеты. Получается, что одна часть людей считала себя выше другой. И все это только по наличию только одного браслета. Для меня это неправильно. То, что люди вышли массово на улицы, в этом ничего страшного нет — это так работают эмоции. Я сперва был шокирован событиями первой ночи, с 9 на 10 августа. Был в ступоре. Но постепенно начал осознавать, что происходит: людьми манипулировали, все события освещались только с одной стороны — со стороны пострадавших. Но, считаю, не бывает такого, что до этого ничего, а тут вдруг такая агрессия. В итоге я оказался прав. Через пару дней посмотрел видео, где люди нападали на силовиков. Мирным протестом могу назвать только события с того момента, как начали выходить женщины в белом, до этого все происходило не так мирно, как описывали на экстремистских каналах. Я анализировал ситуацию и пришел к выводу, что протестовало около 25−30% населения Беларуси. Но это мой собственный анализ, который я никому не навязываю.
— А как относитесь к тому, что были избиты люди, а потом в стране начались репрессии?
— К тому, что были избиты люди, отношусь плохо, но я понимаю, что так происходит во всем мире, где власть защищает свои интересы. Вообще я против такого способа протеста. Нужно искать другие, цивилизованные методы, отстаивать свои права.
Всегда при таких обстоятельствах, как в августе 2020-го, есть победитель и проигравший. В итоге победители репрессируют всех несогласных. Такое происходило чуть ли не с самого начала образования цивилизации. Но к репрессиям все же отношусь плохо. Считаю, что большая часть понесла слишком большие наказания, нужно было искать более мягкий способ — закон позволяет это.
— К Лукашенко отношусь с уважением. Признаюсь, когда был моложе, не понимал его, но став взрослее и после того, как появилась своя семья, взглянул под другим углом и зауважал! Мне нравится стабильная социальная политика. Также нравится вектор развития, то есть многовекторность, развитие и пропаганда спорта, развитие глубинки — строительство агрогородков, ремонт в тех населенных пунктах и поддержка их. Есть государственные дотации в агропромышленный комплекс и машиностроение, модернизируется армия, хорошие образование и медицина. И у нашей страны есть союзники: выстроены хорошие отношения с Китаем и Россией. Да, есть моменты, которые не нравятся. Например, кумовство: кругом нужны связи или талант, а середнячкам тяжело пробиться. Не очень хорошие власти на местах в регионах. Иногда в верхах не сдержаны в эпитетах. И у одного человека очень много полномочий, которые можно было бы отдать и другим. Экономика у нас очень сильно зависит от России, и проблема в том, что чем больше санкций, тем еще хуже нам становится. Я не согласен с мнением, что Россия нас кормит. Это называется взаимовыгодное сотрудничество, не было бы выгодно — не дотировали бы нашу экономику. Конечно, грустно, что растут цены, но при этом у нас экономика все равно остается в первой сотне стран мира. И это при таких-то санкциях.
— Что думаете о Светлане Тихановской?
— Для меня Тихановская — марионетка, и не более того. Она ничего не умеет. Невозможно стать кем-то, не управляя хотя бы предприятием.
— Как к вашим политическим взглядам относятся ваши друзья и знакомые?
— С некоторыми прекратил общение. С четырьмя знакомыми прекращал временно — пока пылали эмоции и меня оскорбляли. Потом все стихло, и примерно в январе этого года мы снова начали общаться, но уже не так. Из-за позиции потерял трех постоянных клиентов. Но в моем окружении было не очень много оппонентов власти. Из знакомых есть еще человек 10, которым не нравятся ни те, ни другие. Вся моя семья — отец, жена и брат — поддерживают мою точку зрения. Родные — в целом тоже, но с минимальными оговорками. А вот дальние родственники отвернулись. Но это касается только молодежи до 30 лет. Люди постарше общаются. Считаю, что диалог нужен всегда. Для этого нужно создавать движения, как это делает Воскресенский. Хоть мне он особо и не нравится, но про некоторые аспекты говорит правильно.
— Надеюсь, пройдет пара лет — и ситуация в некоторых аспектах изменится. Уйдет Лукашенко, и на замену придет кто-то не хуже, а возможно, и лучше его. Эмигрировать из страны не хочу. Бывал на Украине, в Польше и Латвии, там мне некомфортно. Хотелось бы жить, как в Финляндии или Дании, но они независимы очень давно, а мы только 30 лет в свободном плавании. Надеюсь, мои дети построят лучшую и крепкую Беларусь.