Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Украинская разведка рассказала о ракетном комплексе, которым Россия, вероятно, и ударила по Днепру (и это совсем не то, что говорил Путин)
  2. Всем, кто годен к армии, напрячься. Юристы рассказали «Зеркалу» о нововведениях в законодательство о призыве
  3. СМИ узнали о смерти предполагаемого деда Николая Лукашенко — бывшего узника ГУЛАГа, осужденного за сотрудничество с УПА
  4. Эксперты: Под Купянском российское командование отправляет солдат на штурмы под угрозой расстрела
  5. Не только «тунеядцы». Лукашенко упомянул еще одну категорию людей, от которых хочет избавиться — похоже, опять через насилие
  6. Беларусь разделят на две части. В последнюю неделю ноября ожидается разная погода на западе и востоке страны
  7. Власти хотят нанести удар по «побегу» людей из регионов — их планы могут вызвать удивление. Экономист говорит, что идее грозит провал
  8. В 2025 году заработает новшество, которое касается пенсий и рынка труда. Людям оно вряд ли понравится
  9. Лукашенко пригрозил полным отключением интернета в стране
  10. Воскресенский назвал пять новых фамилий политзаключенных, которые вышли на свободу 7 ноября
  11. Для некоторых владельцев пустующих квартир вводят изменения по оплате жилищно-коммунальных услуг
  12. В США рассекретили документ о причастности Кремля к убийствам оппонентов за рубежом


В суде Советского района Минска 12 августа с последним словом выступил житель «Площади перемен» Степан Латыпов, которого обвиняют в создании дворового телеграм-чата, мастерской по изготовлению протестной символики, сопротивлении сотрудникам милиции, а также в мошенничестве при оказании услуг по химической обработке растений, сообщает лишенный регистрации правозащитный центр «Весна».

Фото: страница в "ВКонтакте"
Фото: страница во «ВКонтакте»

Прокурор, напомним, запросил для Степана 8,5 года колонии усиленного режима. Своей вины политзаключенный не признал ни по одной статье обвинения. В последнем слове он рассказал про свою семью, репрессированного в 1937 году прадеда, про задержание 15 сентября прошлого года, избиение, попытку суицида на первом судебном заседании и ожиданиях от приговора. Полный текст можно прочитать на сайте «Весны». Мы публикуем выдержки.

О доме

Меня зовут Степан Латыпов. Я живу в доме на Сморговском тракте. Для меня это лучшее место на земле. Это моя Родина. Это место моей силы. Это моя мечта, которую я осуществил. Мечта о доме, где можно жить, собраться со своими соседями, где можно, как у нас повелось в деревне еще в далеких 80-х в Советском Союзе, спокойно зайти на ужин к соседу без предупреждения только потому, что ты проголодался, но не успел приготовить еду. Где все конфликты разрешаются вместе, мирно, без всякой агрессии. Я был счастлив жить в этом месте. Я был наполнен счастьем, радостью, меня это бодрило и временами даже приносило какую-то эйфорию. Но счастье продолжалось недолго.

О задержании

15 сентября прошлого года люди в масках занесли меня в микроавтобус, сковали руки за спиной, надели на голову мусорный пакет и повезли в парк Дружбы народов. По дороге два раза пересаживали из автобуса в автобус. Но это был мой район, я там знаю каждый поворот. Потом они избивали меня. Включили радио на всю громкость и начали бить. Никогда в жизни мне не было так страшно. Люди в масках били руками, ногами, дубинками. Все вместе и по отдельности. Выкручивали руки, ноги за спиной, ласточкой, избивали кулаками и ладонями по ушам так, чтобы в голове как будто взорвалась граната. Били дубиной по ягодицам. Били так, чтобы синяка не осталось, но опираться на ушибленное место я не мог еще три недели. Недавно услышал такой термин: «межмышечная гематома». Возможно, это была она. Я кричал, задыхаясь в черном пакете, а они смеялись. Говорили: «Учим алфавит, сейчас спрашиваем букву «А» и начнем учить букву «Б». Говорили: «Не кричи, твоя Тихановская не услышит», но я продолжал кричать. Я кричал и думал: очень хорошо, что взяли меня. Мало кто из соседей в Беларуси выдержал бы это.

Когда было особенно больно, я вспоминал слова мамы. Она учила меня говорить себе: «Я маленький-маленький ежик, мне совсем не больно». И это на мгновение помогало мне. Но они (люди в масках. — Прим. Zerkalo.io) очень опытные, меня постоянно называли по имени, и у меня не получалось никак отключиться.

Об условиях содержания

В газете прочитал, что в СИЗО меня 51 день держали в карцере. Это не так. Я 51 день просился в карцер. Каждую утреннюю и вечернюю поверку я спрашивал, за что меня держат в таких условиях, а они отводили глаза и говорили: «Чисто по-человечески сочувствуем, но ничего не можем сделать». Просили держаться. Благодаря их пониманию, за те маленькие поблажки, которые мне облегчали жизнь, я прошу прощения у сотрудников СИЗО потому, что знаю, что у них будут неприятности за то, что я это говорю теперь, а люди в масках опять прячутся. Я вспоминаю и с сочувствием отношусь к каждому, кто давал показания в ГУБОП.

О страхе за близких

Страх, который мне пришлось пережить, оправдывает очень многое. Когда заканчивается страх за себя, начинается страх за близких. Человек в маске приходил после операции (после неудачной попытки суицида в суде. — Прим. Zerkalo.io). Мне казалось, что он говорил несколько часов — это были только угрозы и оскорбления. Я знаю, что ничего не смогу с этим сделать и даже не могу до конца освободиться от страха, но в моих силах хотя бы попробовать не бояться.

О попытке суицида

Было больно (проткнуть горло ручкой. — Прим. Zerkalo.io) и страшно. Моей целью было задеть хоть одну из сонных артерий. С левой стороны порезать не удалось, но зато с правого благодаря наклону налево удалось разрезать. Я почувствовал пальцами тепло. Даже удалось задеть артерию, но от волнения я потянул, вместо того чтобы углубляться по трахее. Потом дернул за ногу конвоир, я ударился головой и упал. Было больно, страшно и очень стыдно. Очень стыдно потому, что попытка оказалась неудачной.

О приговоре

Хочется верить, что, вынося приговор, Высокий суд будет руководствоваться логикой, здравым смыслом, жизненным опытом, знанием школьной программы. Понимая, что иногда следствие не в полном мере стремится докопаться до истины.

Я не знаю, что будет дальше. Я не знаю, каким будет приговор, сколько на самом деле буду сидеть. Как показала практика, все не в руках судьи и даже не в моих, и не в руках каждого из нас. Но я хотел бы сказать одно: каким бы я ни был, я все-таки есть. И я всех вас очень люблю. И не могу по-другому. Я буду вас защищать так, как могу. Я считаю, что это моя обязанность. И я считаю, что по-другому невозможно.

Высокий суд, я много говорю про все и про всех, но не про себя и о том, чего жду для себя. Мне не так важно, что вы скажете, а как вы скажете. Я очень хочу увидеть в вас не судью, а человека, гражданина, профессионала своего дела. Это поможет мне как раз таки не ненавидеть вас, а отнестись с пониманием, как к человеку, который оказался, возможно, в непростой ситуации.

Кто такой Степан Латыпов

Напомним, Степана Латыпова, жителя столичной «Площади перемен», задержали 15 сентября возле мурала с «диджеями перемен». Через несколько дней на госТВ вышли сюжеты о том, что Латыпов якобы собирался распылять яды, чтобы травить милиционеров, но в деле этих обвинений не оказалось.

Ему вменяют мошенничество в особо крупном размере (это связано с обработкой территорий от борщевика), организацию групповых действий, грубо нарушающих общественный порядок, и сопротивление милиции во время задержания во «дворе перемен».

Суд над Латыповым начался 1 июня. На первом судебном заседании обвиняемый воткнул ручку себе в горло. Перед этим он заявил, что сотрудники ГУБОПиК угрожали завести уголовные дела в отношении его родственников и соседей, если он не признает вину. Из зала суда мужчину забрали в больницу, где его прооперировали. Повреждений жизненно важных органов обнаружено не было. В ночь после операции его забрали из больницы и поместили в СИЗО-1 на Володарского.

10 июня суд направил Степана на судебно-психиатрическую экспертизу. 27 июля суд возобновил рассмотрение уголовного дела.