Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Видели «звездочки» под постами в телеграм-каналах? Вот чем они могут быть опасны для вас
  2. Более 1800 единиц бронетехники потеряла армия РФ за год только под Покровском. А чего смогла добиться — рассказали в ISW
  3. Власти хотят поднять налог, о существовании которого вы могли даже не слышать (но можете получить штраф до 600 рублей)
  4. В некоторых городах массово закрылись торговые точки, которые принадлежат компании «кошелька» Лукашенко. Узнали, что происходит
  5. Власти могли бы объявить 2025-й Годом беларусского языка. Но есть разногласия с Лукашенко
  6. «У нас не было поступлений товара — полки начали „вымываться“». Впервые Сергей Мисяченко говорит о том, что произошло с «Буслiком»
  7. Трагедия, в которой нашлось место чуду. В 1988 году беларусский самолет разбился, но большинство пассажиров выжили — вот как это было
  8. «Происходит такое — и понимаешь, что ты абсолютно никто и ничто». В Польше напали на беларуску и украинца, девушке потребовалась операция
  9. СК возбудил новое масштабное уголовное дело против оппонентов Лукашенко. В списке подозреваемых 45 человек, их имущество арестовали


Завел крысиное «хозяйство», читает «СБ», два часа в день шагает по камере. Жена политзаключенного Николая Статкевича Марина Адамович рассказала «Радые Свабода», в каких условиях ее муж отбывает 14-летнее заключение в глубокской колонии — одной из самых суровых в Беларуси.

Николай Статкевич получил 14 лет особого режима. Фото: hramada.org

«Выговор, потом ШИЗО, после лишили передачи»

— Писем от Миколы не было больше месяца, практически полтора, — рассказывает жена Статкевича Марина Адамович. — Он сначала находился в штрафном изоляторе, а после буквально за несколько дней ему вынесли семь, кажется, взысканий. Выговор был, потом ШИЗО первый раз, после чего лишили единственной на год продовольственной передачи. После свидания лишили, затем еще два раза ШИЗО. Очень усердствуют. Николай пишет, что очень хотели бы его «сплавить» в крытую тюрьму из колонии.

По словам Марины Адамович, с этим могут быть проблемы, так как Уголовно-исполнительный кодекс не предусматривает перевода из колонии особого режима в тюрьму. Статкевич и так находится в камере, и даже неизвестно, где он будет иметь худшие условия содержания.

В случае перевода в крытую тюрьму Статкевич мог бы попасть в Гродно. Марина Адамович считает, что держать такого «серьезного преступника» рядом с центральной площадью одного из самых протестных городов Беларуси властям невыгодно.

— Николай для них раздражающий фактор, — говорит Марина. — Он прогнозирует, что в следующем году значительно ухудшится экономическое положение, это неизбежно.

После перевода в глубокскую колонию Статкевич требовал поместить его в одиночную камеру в качестве меры защиты от угроз, которые могут поступать со стороны администрации. В «одиночке» он пробыл большую часть содержания в СИЗО. В результате в Глубоком политзаключенный будет находиться в одиночной камере в виде наказания. Администрация распорядилась оставить Статкевича там на следующие шесть месяцев.

— Камера имеет три нормальных шага в длину, как пишет Николай, и метр в ширину, — рассказывает Марина Адамович. — Есть нары, которые прикрепляются к стене днем. Есть окно, оно находится на уровне земли. Полуподвальное помещение такое. Но можно, слава богу, писать письма.

«Появилось свое «хозяйство»

После перевода в одиночку Статкевичу выдали все номера «СБ» и «Аргументов и фактов», которые накопились по его подписке с июня. По словам Марины Адамович, политик был «обалдевшим абсолютно» от всех новостей, которые прочитал за три дня. Статкевич иронизирует, что газета для пенсионеров на фоне «СБ» выглядит вершиной журналистики.

— Николай пишет, что уже адаптировался к маленьким размерам своей камеры, у него же стакан всегда наполовину полон, — говорит Марина Адамович. — Пишет, что зато все под рукой. На прогулки его оттуда не выводят. Хотя полчаса прогулки в день ему обязаны предоставлять. Мотивируют тем, что прогулочные дворики ремонтируются. Все сразу, я так подозреваю. Так Николай, чтобы компенсировать отсутствие физической нагрузки, два часа в день ходит по своей камере. Ну и еще он изменил структуру своих ежедневных физических упражнений. Ведь в такой камере, шириной метр, даже взмахнуть рукой проблематично. Пишет, что ему пришлось придумать новые упражнения.

Из развлечений у Николая сейчас есть игры с крысами, их он красочно описывает в письмах к жене. Крысы приходят к окну камеры Статкевича и ждут от него угощений. «Хозяйство» политзаключенного насчитывает уже целую крысиную семью.

— Появилось свое «хозяйство», — пишет Николай в письме к Марине Адамович. — Вход в оконную нишу со стороны главной крысиной магистрали сейчас очень простой. И сначала за едой наведывалась одна жирная и важная крыса, которая, не поздоровавшись и не попросив, просто проверяла, положил ли я ей что-нибудь за решетку. Не дождавшись и чтобы козырное место не пропадало, эта крыса привела туда девочку. Ухаживания закончились скандалом, и ко мне стала наведываться только эта девочка — опрятная, с белыми боками и черной спиной. Она и здоровалась, и просилась, но я держался, пока та не привела с собой своего ребеночка. Пришлось поддаться этой циничной манипуляции. Теперь они приходят постоянно.

Продуктовая передача только через год

По словам Марины Адамович, в своей небольшой камере Статкевич будет находиться как минимум полгода, так как не собирается отказываться от своих требований. Статкевич не хочет отбывать наказание в общей камере, так как не доверяет администрации колоний и тюрем.

Письма от неродственников к Статкевичу практически перестали приходить с начала войны в Украине. В Глубоком он не получил пока ни одного из таких сообщений. Статкевич отпраздновал там свой день рождения, однако жене ничего неизвестно о том, получил ли он от кого-то поздравления. Марина Адамович говорит, что нужно продолжать писать политзаключенным, пытаться слать заказные письма, писать жалобы, если их не будут передавать адресатам.

— У меня теперь не будет возможности сделать продовольственную передачу для Николая, — говорит Марина Адамович. — У него по режиму одна такая передача на год. Есть еще вещевая, которой не могут лишить. Она есть у любого заключенного, независимо от режима. Ближе к холодам я постараюсь ему передать теплые вещи за решетку. Одежду, средства гигиены. Сигареты нельзя только, так как это уже в пищевую передачу входит. Но Николай не курит, а в одиночке кому он их будет менять?

Марина Адамович также добавила, что Николай имеет возможность отовариваться на одну базовую величину в месяц (32 рубля). В августе он купил себе на эти деньги немного лука, масла и сушеной зелени.

Марина Адамович и Николай Статкевич. Фото: Facebook Марины Адамович

Напомним, Николая Статкевича 14 декабря прошлого года осудили по «делу Тихановского», признали виновным по ч.1 ст. 293 (Организация массовых беспорядков) и назначили 14 лет колонии особого режима.

По версии следствия, Статкевич «разработал план по методичке Шарпа и частично опубликовал его 19 октября 2019 года на сайте «Народной грамады»: под видом пикетов по сбору подписей надо проводить незаконные мероприятия». Сам политик не согласился с предъявленным обвинением. Он отказался знакомиться с материалами дела и участвовать в судебном процессе.

В середине июня Статкевича этапировали в глубокскую исправительную колонию № 13 — одну из самых суровых в Беларуси. Там он находится в условиях особого режима — в этом случае заключенных держат в камерах, они имеют право на два свидания в год: одно длительное и одно краткосрочное. Также таким заключенным можно дополнительно получать одну посылку и две бандероли в год.

Ранее Статкевича неоднократно судили за протесты. В 2005 году он был осужден на 3 года ограничения свободы за организацию в 2004 году уличной акции против официальных итогов парламентских выборов и референдума. По амнистии срок был сокращен на 1 год.

В 2010 году он был кандидатом на президентских выборах. 19 декабря 2010 года после акции протеста против фальсификации итогов выборов его задержали и обвинили в организации массовых беспорядков. 26 мая 2011 года Статкевича приговорили к 6 годам лишения свободы в колонии усиленного режима. Отбывал наказание в могилевской «крытой тюрьме» и шкловской колонии № 17. Освобожден по помилованию.