Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. В Минтруда анонсировали, что пенсии некоторых беларусов с 1 января вырастут почти на 500 рублей в месяц. Кого это затронет?
  2. «Создали разветвленную преступную организацию». На нескольких бойцов полка Калиновского завели уголовные дела
  3. КГБ случайно выдал имена сотрудников, отвечающих за составление списка «террористов». Кто эти люди
  4. «Главное — успеть воспользоваться ситуацией». Эксперты прогнозируют перемены на рынке недвижимости — говорят, такое уже было 11 лет назад
  5. В мире тысячи медиков умерли из-за своей работы. В Беларуси их не стали считать — «Зеркало» получило закрытую статистику
  6. США предложили вооружить и обучить новобранцев ВСУ, если Украина снизит призывной возраст. Зеленский ответил
  7. «Это не из-за отсутствия доброй воли». Поговорили с представителем МИД Польши по делам Беларуси о визах, «Орешнике» и Почобуте
  8. В Сирии люди попали в здание тюрьмы, в которой режим Асада тысячами пытал и убивал политзаключенных. Показываем фото оттуда
  9. Может оказаться похлеще Асада? Рассказываем, что известно о группировке, свергнувшей сирийскую диктатуру, и о ее лидере
  10. Головокружительная карьера: главный охранник Лукашенко стал исполнительным директором «Беларусбанка»
  11. В ISW назвали факторы, которые создают серьезные проблемы для устойчивости России и ее способности вести войну против Украины
  12. «Вызовет напряженность». Генпрокуратура раскритиковала чиновников за проблемы, которые получили «негативную реакцию в СМИ»
  13. Лукашенко прокомментировал ситуацию в Сирии (упомянул и своего друга Асада)
  14. «От людей нельзя требовать не уезжать». Легендарный главред «Выборчей» — о спорах уехавших и оставшихся и влиянии политиков в эмиграции
  15. «Мы никого не меняем». В КГБ солгали об осужденных за границей беларусах и в очередной раз «бросили своих»


С конца 2022 года белорусов стали активно вызывать в КГБ из-за пожертвований в фонды солидарности в 2020 году. Силовики ставят людям условие — перечислить на спецсчета сумму, в несколько раз превышающую сам донат, иначе на них заведут уголовное дело о финансировании экстремистской или террористической деятельности. Белорус, который в мае также прошел допрос в КГБ, рассказал правозащитному центру «Весна», как ему предложили перевести от 8000 до 20 000 долларов на счет онкоклиники за донат в 400 долларов через Facebook.

Снимок носит иллюстративный характер. Фото: pixabay.com
Снимок носит иллюстративный характер. Фото: pixabay.com

«Мы знаем, и этого достаточно»

В середине мая Алексею (имя изменено в целях безопасности) утром позвонили из КГБ и вызвали на беседу. Там спросили, успеет ли он прибыть в течение двух часов, а услышав отрицательный ответ, предложили приехать чуть позже.

— Захожу к ним, а они спрашивают, знаю ли я, почему меня вызвали. Я ответил, что не знаю. На что сотрудник сказал: «А, значит, у вас есть несколько таких поводов, по которым мы могли вас вызвать».

Сотрудник мне сразу показывает монитор своего компа со списком моих счетов. Там в августе и ноябре 2020-го были два перевода через Facebook по 200 долларов, и там только следующая информация: моя карточка, день, время, Facebook Pay, в одном случае — Амстердам, во втором — Лондон. И он говорит, что вот это фонды BYSOL и BYPOL, вы перечисляли туда деньги. Я им сказал, что там не написано, что это фонды BYSOL и BYPOL, ведь это может быть любой фонд помощи детям. Он ответил, что знают — это именно они. Мол, мы знаем, и этого достаточно.

Сотрудники попросили Алексея показать свою страницу на Facebook, но он отказался, так как потерял к ней доступ. Тогда ему рассказали, что за донаты в эти фонды ему могут инкриминировать ч. 1 ст. 290 УК (Финансирование террористической деятельности). Кроме этого, они снова напомнили Алексею, что для возбуждения уголовного дела за донаты им достаточно знать, что это фонды BYSOL и BYPOL, даже если это нигде не указано.

— Я им говорю, что когда было то время и люди якобы перечисляли средства, эти фонды еще не были признаны террористическими. То есть люди пожертвовали деньги на помощь людям.

Алексею предложили два варианта: «уголовное дело или он переводит деньги на счет Республиканского научно-практического центра онкологии и медицинской радиологии имени Александрова». Кроме этого, ему сказали, что он должен обязательно написать признание в том, что «финансировал террористическую деятельность», но его за это преследовать не будут.

«То есть деньги просто в воздух»

Тогда мужчина спросил, о какой сумме идет речь.

— И тут интересно, потому что они сказали: «Раньше мы считали сумму в десятикратном размере от доната, а сейчас в некоторых случаях — до стократного размера. В вашем — это будет примерно от 20- до 50-кратного размера. То есть у вас в общей сложности 400 долларов, значит, будет 8000−20 000 долларов».

Тогда я задал несколько вопросов:

«Ну это же нигде не будет обозначено, что я заплатил, и ответственности сейчас нет?»

«Нет, не будет».

«То есть деньги просто в воздух… Я пишу признание, а тут даже не надо выписки со счетов — вы просто по признанию можете осудить, и вам даже ничего доказывать не надо».

«Нет, ну мы же с вами договариваемся».

«А если через год этот госпиталь признают также террористической организацией? То есть эти пожертвования тоже будут спонсированием терроризма?»

Тут он рассердился. Я ему сказал, что таких денег у меня нет. Он спросил, сколько есть. Говорю, что надо подсчитать, собрать, поэтому нужно время. Тогда он сказал, что мне смогут сделать скидку. Но с 20 000 какую скидку не сделай — все равно будет много.

При этом сотрудник подтвердил, что это только договоренность между КГБ и Алексеем, поэтому никаких других гарантий нет. Мужчина спросил, есть ли вариант не писать признание, а просто пожертвовать деньги на онкологическую больницу. Сотрудники КГБ ответили, что этот вариант работает, только если будут выполнены сразу оба условия.

«Собрал рюкзак со слезами на глазах и поехал в сторону границы с Литвой»

— Я им еще говорил, что вот почти три года уже прошло, дела продолжаются, и не меньше, а только больше. И я так аккуратно спросил, закончится ли это когда-то.

На что он ответил: «А вы слышали выражение, что мы найдем каждого и придем к каждому? Так вот, если на это понадобится 10 лет, то мы 10 лет будем этим заниматься».

Чтобы решить вопрос с деньгами, Алексею дали два дня, после чего сказали снова прийти к ним. И добавили, что он должен добровольно показать страницу в Facebook. А также предупредили, что, кроме донатов, могут найти, за что еще можно привлечь к ответственности.

— Я подумал, что это выбор без выбора, потому что идти на это соглашение… Даже если они меня на какое-то время отпустят, каждый день сиди и думай, что за тобой в любое время могут прийти, ведь у них на руках есть признание. Тогда придут и скажут: либо давай деньги, а если их нет, то вот смотрите, он финансировал терроризм, даже его признание есть, давайте его посадим.

Нет гарантий, что все будет именно так, как они скажут, и не будет так, что я сразу заплатил, а меня схватили. Тем более деньги большие.

Ночь я подумал, а на следующий день решил рабочие дела, собрал рюкзак со слезами на глазах и поехал в сторону границы с Литвой.

При этом сотрудники меня предупредили, что если я соберусь уехать из Беларуси за эти два дня, то это будет билет в один конец. На белорусской границе я уже думал, что мне запретили выезд и тогда, если узнают, что я пытался выехать, будет плохо.

Но литовские пограничники не захотели сразу его пропускать, так как у Алексея была польская рабочая виза, а не литовская. Ему пришлось объяснять, что таким образом он спасается от преследования белорусскими властями. Мужчина сказал пограничникам, что через Литву проедет транзитом в Польшу, где будет просить политическое убежище. Они задавали подробные вопросы по поводу денег, к кому он едет и т.д. Но в итоге согласились пропустить, поэтому сейчас мужчина находится в безопасности.

Когда и как в Беларуси стали преследовать за донаты

В январе 2023 года стало известно, что в белорусские IT-компании начали приходить списки людей, которые донатили в фонды BYSOL и ByHelp в 2020-м. Людей из списка (и не только айтишников) приглашали на допрос в КГБ, где предлагали компенсировать донат в «протестный» фонд (часто в десятикратном размере).

Компенсация направлялась в один из государственных детских домов или медицинских центров. За компенсацию обещали выдать решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Но при этом документы о заведенном уголовном деле людям не показывали.

Точной цифры тех, кто может быть в списках силовиков, нет. По словам сооснователя BYSOL Андрея Стрижака, силовики называли цифру в 5000 человек, но с 2020-го в фонд перечисляли деньги более 100 тысяч человек.

Позже выяснялось, как силовики вычисляют людей, которые донатили в фонды. Большинство таких донатов в 2020 году совершалось через Facebook. Силовики получили через белорусские банки списки тех, кто перечислял деньги с белорусских карточек. То есть они знают о факте платежа в сторону соцсети, но не о том, куда именно пошли деньги. Чтобы это выяснить, силовики проверяют приложение Facebook на телефонах во время допросов.

Проблема в том, что удалить информацию о платеже из своего аккаунта в Facebook сложно (радикальный вариант — удалить аккаунт полностью). Однако по крайней мере одному белорусу это удалось. Для этого он отправил несколько запросов в службу поддержки Meta и объяснил ситуацию. О том, что идут переговоры по поводу того, чтобы скрывать информацию о донатах, «Зеркалу» говорил и сооснователь BYSOL Андрей Стрижак.