После злоключений в Таиланде и отмены выступлений в Турции и Дубае группа «Би-2» отправилась в европейский тур. Концерт в Вильнюсе посетила лидер беларусских демсил Светлана Тихановская, а в Варшаве «Би-2» спели свой хит «Мой рок-н-рол» вместе с солисткой беларусской группы Naviband Ксенией Жук, поприветствовав публику лозунгом «Жыве Беларусь!». «Зеркало» встретилось с солистом группы в польской столице и расспросило, о чем они договорились с Тихановской, готов ли он стать гражданином Новой Беларуси, а также узнали, как пережить эмиграцию и почему сейчас самое время идти домой.
Лева Би-2 (настоящее имя Егор Бортник), 51 год. Родился в Минске. В 1985 году познакомился с Александром Уманом (Шура Би-2), с ним основал группу «Берег истины», сменившую в скором времени название на «Би-2». В 1992-м они вместе переехали в Израиль, затем — в Австралию, где продолжили заниматься музыкой. В 1999 году группа «Би-2» переехала в Россию и начала активную работу на рынке СНГ. В 2020-м команда поддержала протесты в Беларуси, а после 2022-го осудила нападение России на Украину (из-за этого Леву признали иноагентом). Некоторое время музыканты оставались в стране, но уехали после запрета выступлений. 24 февраля 2024 года Леву Би-2 и остальных участников коллектива задержала таиландская полиция. Российские дипломаты требовали выдачи музыкантов в Россию. После активной международной реакции этого удалось избежать.
«Президентом я ее назвал потому, что она выиграла выборы»
— Раньше группа «Би-2» активно не высказывалась на политические темы. На концерте в Варшаве 17 марта от Шуры прозвучало приветствие «Жыве Беларусь!». Что изменилось?
— Мы высказывались и раньше, но не могли это все оформить в какой-то манифест. Потому что, все-таки, мы не граждане России или Беларуси. И я со своей морально-нравственной позиции очень долго считал, что мы не имеем права, как иностранцы, активно участвовать в политической деятельности. Я имею в виду заявления какие-то писать и все остальное. Мы ничего не говорили, но то, что мы делали, определяло нашу позицию. Но это началось еще намного раньше, чем произошли события 2022 года.
По Беларуси это было не первое высказывание. Когда после выборов начались волнения, то мы выступили с заявлением, уже таким прямо конкретным. Вся группа высказалась по поводу того, что мы приветствуем перемены, которые необходимы для страны.
Беларусь тогда представила наше будущее в России. Тем более наверняка российские спецслужбы помогали это все делать, спасли Лукашенко. Потому что потом все то же самое началось уже и в России — блокировка линий, когда что-то происходит, то сразу выключается интернет, телефон. Отработанная схема. Может, они даже тренировались вместе.
В этом плане у нас нет никакой двойной позиции. Просто вы поймите, я сейчас живу за границей, уже осознанно, скажем так. У меня заняло года два или полтора, чтобы отвыкнуть от России. Это все-таки тяжело и долго.
— Перед концертом в Вильнюсе 15 марта вы встретились со Светланой Тихановской и назвали ее «госпожа президент». Какое впечатление на вас она произвела и почему вы считаете ее президентом?
— Хорошо в общении, она очень открытая. Классная была встреча. Мы с ней фотосессию даже сделали.
Президентом я ее назвал потому, что она выиграла выборы, как мне кажется. И триггером для протестов, начавшихся после выборов, стало именно это. Мне это было просто приятно, честно говоря. Мы знакомы с Майей Санду (президент Молдовы. — Прим. ред.), и мне тоже приятно к ней обращаться «госпожа президент».
Я вообще считаю, что в политике руководящие роли должны играть умные женщины. Потому что для них принципы намного важнее, чем для мужчин. Наверное, это еще связано с формами современной борьбы за права женщин, эмансипации. И, во-вторых, просто женщины добрее. Хотя, если вспомнить мою бывшую жену, то…
— Допускаете ли вы, что можете приехать в Новую Беларусь и быть там полезным?
— Мы уже договорились с госпожой президентом, что как только она возвращается в страну, то мы берем на себя большой концерт на проспекте Победителей возле Дворца спорта. Там можно сделать прекрасный бесплатный концерт для всех. Нам хочется делать этот праздник. Я надеюсь, что он наступит скоро. У Беларуси, я думаю, будет естественный момент перехода. Вот с Россией будет посложнее.
— Вы бы стали гражданином Беларуси, если бы президентом была Тихановская или другой демократически избранный политик?
— Возможно, просто сейчас это же не самоцель. Когда я уезжал из Беларуси, то по закону паспорт забирали, и даже если его оставляли, то все равно из списка граждан вычеркивали. Я когда в 1992 году уезжал, то прощался навсегда со всеми своими друзьями, с мамой. А сейчас — вот так. Сложно сказать, что будет дальше.
— На концерте в Варшаве спели вместе с Ксенией Жук из группы Naviband. За творчеством каких беларусских музыкантов вы следите?
— Шурик следит, он меломан. Я знаю группу «Молчат дома», которая сделала фурор во всем мире. Мы даже попытались с ними поработать, но не очень получилось, они уехали на гастроли.
Музыка приходит из тишины, как говорил Мусоргский. Поэтому, когда я сажусь за новую пластинку, то стараюсь вообще не слушать ничего. Музыка начинает проявляться у меня внутри. Не спугнуть — это самое главное. Но я все равно стараюсь, конечно, следить за трендами.
«Я приветствую любые флаги. Тем более бело-красно-белый»
— Ваш друг Игорь Рубинштейн в разговоре с «Зеркалом» о ваших приключениях в Таиланде упоминал, что вы уезжали из Беларуси еще при Шушкевиче, а на паспортах у вас была «Погоня». Сейчас на ваши концерты приходят люди с бело-красно-белыми флагами. Что вы чувствуете, когда видите их?
— Чувствую радость. Потому что это та публика, для которой мы сочиняем песни. Мы стали говорить обо всем открыто, чтобы расставить все точки над i, уже невозможно пройти сквозь струи. Недавно у нас спросили, не боимся ли мы обидеть свою публику в России, которая, возможно, в чем-то с нами не согласна? На что я ответил: «А зачем нам публика, которая нас не поддерживает и не разделяет наши взгляды?»
А тут мы абсолютно в своей тарелке. Я приветствую любые флаги — и Украины, и Беларуси. Тем более бело-красно-белый. Я вот не знаю, как относиться к официальному флагу, который с советских времен пришел. Я не знаю, останется он в будущем или нет, это же наследие Советского Союза. А бело-красно-белый был государственным флагом, когда я уезжал. Я помню его на улицах тех времен. Мне казалось, что это хорошая альтернатива тому советскому флагу, который я не могу воспринимать своим до сих пор, честно говоря.
— В 2022 году, еще до начала полномасштабной войны в Украине, у группы вышла песня «Я никому не верю», в которой есть строчка «Я наконец понял, меня не держат корни». Пророчески получилось. Это было про Россию или про Беларусь?
— Это все бесконечные размышления по поводу родины и всего остального. Что такое корни? Это же все аллегория. Корни — это традиции. А какие у нас традиции? Все, ничего нет. Ни идеологии, ни фига вообще.
Мы же тоже находимся сейчас здесь, в Польше, а не в Беларуси. И вас не держат корни. Мы просто по-другому начинаем к этому относиться. Но большая и неотделимая часть моего прошлого и уже настоящего — Беларусь, я там родился и вырос.
— По вашим наблюдениям, Беларусь сильно изменилась после 2020 года?
— Я четыре года назад был последний раз в Минске. Мы приехали делать пресс-день по поводу предстоящего большого концерта, который в итоге не состоялся. У нас был прекрасный пресс-день, мы стебались над какими-то нюансами беларусской жизни. Тогда еще в России не дошли до этого всего. Того, что вы пережили первые. Нам казалось, что в России все-таки более свободная обстановка, и мы приехали в Минск, где надо себя контролировать. Все шуточки у нас были аккуратные, на уровне эзопова языка. Но любой стабильности приходит когда-нибудь конец.
«Я помогаю Украине, но я не знаю, как помочь Беларуси»
— Расскажите о вашей маме. В недавнем интервью вы говорили, она в Минске и у нее болезнь.
— Мама живет в Минске, сейчас она болеет деменцией, я не могу ее оттуда вывезти уже. Я даже завидую, потому что она каждый день просыпается и не помнит, что было вчера.
У меня не было личного опыта общения с людьми, которых поразила деменция. Сначала это вызвало шок. Потому что один раз она не узнала меня по телефону. А сейчас каждый раз, когда я звоню, она меня спрашивает, где я сейчас. Я говорю, что дома. А она спрашивает: «В Москве?» Я говорю, что не живу в Москве уже полтора года, живу в Испании. С одной стороны, я не хочу ее расстраивать, но так получалось, что в конце концов доходило до того, почему я не в Москве? Потому что война, Россия напала на Украину. И она каждый раз рыдала. Я понял, что мне надо просто прекратить это все. В Москве так в Москве. Вот так трагично. Я не знаю, получится ли у меня ее увидеть еще. Будем надеяться.
— Вы пережили не одну эмиграцию. Что можете посоветовать беларусам, которые после 2020 года были вынуждены уехать из страны?
— Это, конечно, тяжело. Все-таки, когда я уезжал в 19 лет, я это сам выбирал, понимал, куда еду. Я к этому готовился. Распродал свою коллекцию масштабных моделей автомобилей. Это для меня была самая большая трагедия. Мне потом эта коллекция снилась до тех пор, пока не собрал такую же (хотя и она все равно в Москве).
Сейчас у нас у всех вынужденная эмиграция. Могу сказать, в общем, банальные слова: держаться, не сломаться духом. Но человек — существо сильное. Есть огромное преимущество, когда ты приезжаешь в свободную страну. Ты можешь себя реализовать в любом виде — хоть в порнобизнесе, хоть художником, хоть инженером.
Конечно, это трудно сделать, когда ты пересекаешь какой-то возраст. Но здесь свобода. Она включает в себя все, и у тебя появляется больше возможностей. Есть варианты не только идти на завод, в тюрьму или колхоз. Люди разные и проявляют себя по-разному.
Даже когда у меня была осознанная эмиграция, то первое время мы жили очень скромно. Да и не первое. Вообще всегда жили скромно. Когда приехали в Австралию, все заработанные деньги вкладывали в хорошие студийные записи.
Паники, конечно, не надо никакой. Я в своей жизни очень много раз сталкивался с тем, что ты иногда попадаешь в ситуацию, и выход из нее не надо сразу глобально представлять как цельную законченную картину. Надо ситуативно делать шаг за шагом, и постепенно входишь в режим и начинаешь со всем разбираться.
Это вопрос времени. Конечно, жалко его тратить. Если ты уже переехал, то учи язык страны, старайся быть в курсе того, что в ней происходит. Это я все рассказываю так, если бы я и сам всему этому следовал (смеется).
Человек — существо очень сильное и живучее. Как правило, шанс приходит к каждому. Просто к этому надо быть готовым. Если ты уже сделал такой шаг и уехал в другую страну, то сделать следующий шаг — будет уже не так страшно.
— Большое количество ваших поклонников остается в Беларуси. Что вы можете сказать им?
— Я отношусь с огромным уважением и пиететом к поклонникам в Беларуси, в России, в Украине. Не может вся страна уехать. Это у нас была возможность вырваться.
Мне могут предъявить: уехал за границу и теперь может говорить все, что хочет. Да, я могу говорить все, что я хочу! Я очень сочувствую людям в Беларуси. Я имею представление об уровне жизни сейчас. И сочувствую.
Я помогаю Украине, но я не знаю, как помочь Беларуси. Понятно, что Украине нужно гуманитарную помощь посылать. Ясно, что существует глобальная проблема — это война. Там гибнут люди, надо помогать.
А Беларуси, получается, надо дождаться, когда эта картошка уже останется без мундиров. Тогда что-то начнет происходить. В конце концов, не все вечны под луной.
«Мы поколение потерявшихся людей. Голая вечеринка закончилась, а где вещи — ты не помнишь»
— Сейчас у многих есть большая тревожность, предчувствие приближающейся мировой войны. У вас есть такое чувство?
— Я бы в таком масштабе не мыслил. Я не геополитик, не могу вам дать анализ про причины и так далее. Это просто взгляд со стороны.
Может быть, наступит момент, когда войска НАТО войдут в Украину для того, чтобы ее спасти. Я так надеюсь. Но в любом случае считаю, что война Путина была проиграна еще в тот момент, когда он ее начал.
— Вы не геополитик, но песни пророческие у вас случались. Как думаете, когда и чем это закончится?
— Следующий альбом, который я хочу закончить в этом году, радикально отличается от наших предыдущих, тех, которые были наполнены какими-то предчувствиями. Это не имеет пророчества. Я такое слово не люблю. Я материалист и атеист. Я верю в искусственные зубы, добро и квантовую физику. Я думаю, что все процессы будут достаточно естественно происходить.
Я понимаю, что вы беларусское издание, для вас важно, чтобы говорили про беларусов. Но дело в том, что я уже стал таким космополитом, что мы сейчас публику, которая приходит на наши концерты за границей, называем русскоговорящей. Понятно, есть беларусский язык, украинский, казахский и так далее, но наша аудитория понимает по-русски. У нас обращение ко всем русскоговорящим одинаковое: боритесь за свободу, пока есть время.
Мы поколение потерявшихся людей, которые оказались на какой-то такой дискотеке, начавшейся еще 1990-х и завершившейся в 2014-м. Это была тусовка людей, у которых голая вечеринка закончилась, а где вещи — ты не помнишь. Но надо идти домой, потому что уже стало опасно.
Журналисты «Зеркала» берут эксклюзивные интервью у известных людей и лидеров мнений. Мы задаем им вопросы, которые волнуют именно вас — беларусов.
«Зеркало» работает уже больше двух лет. Мы пишем и снимаем для беларусов везде — тех, кто оказался оторван от дома, и тех, кто остается внутри страны.
Поддержите проект, чтобы мы создали больше эксклюзивных и качественных материалов 🤍
Если вы находитесь вне Беларуси — поддержите «Зеркало» финансово. Пожертвовать любую сумму можно быстро и безопасно через сервис Donorbox.
Это безопасно?
Если вы не в Беларуси — да. Этот сервис используют более 80 тысяч организаций из 96 стран. Он действительно надежный: в основе — платежная система Stripe, сертифицированная по международному стандарту безопасности PCI DSS. А еще банк не увидит, что платеж сделан в адрес «Зеркала».
Вы можете сделать разовое пожертвование или оформить регулярный платеж. Регулярные донаты даже на небольшую сумму позволят нашей редакции лучше планировать собственную работу.
Важно: не донатьте с карточек беларусских и российских банков. Это вопрос вашей безопасности.
Если для вас более удобен сервис Patreon — вы можете поддержать нас с помощью него. Однако Donorbox возьмет меньшую комиссию и сейчас является для нас приоритетом.
