По информации СМИ, в администрации президента США Джо Байдена оценивают вероятность превращения российско-украинской войны в замороженный конфликт наподобие противостояния на Корейском полуострове. Как утверждает издание Politico, такой сценарий предварительно рассматривался Белым домом как один из вариантов развития событий после ожидаемого украинского контрнаступления, если оно не достигнет серьезного успеха. Подразумевается, что замораживание конфликта позволит остановить активные боевые действия в условиях, когда ни одна из сторон не соглашается считать себя проигравшей и одновременно не имеет возможности нанести военное поражение противнику. Мы изучили историю еще нескольких замороженных конфликтов и пришли к выводу, что подобная практика почти всегда выглядит как взятие взаймы у будущих детей и внуков. Вот почему.
Украина через это уже прошла
Первый и самый очевидный для нынешней ситуации пример заморозки вооруженного конфликта — так называемые Минские соглашения, которые вроде бы как остановили горячую стадию первой фазы российско-украинской войны, начавшейся в 2014 году.
В начале сентября 2014 года в столице Беларуси был подписан Минский протокол («первое Минское соглашение»), согласно которому стороны конфликта (на тот момент украинские власти и пророссийские сепаратисты на Донбассе) должны были прекратить огонь, провести амнистию участников конфликта. При этом Киев должен был провести децентрализацию власти, а незаконные вооруженные формирования, наемники и боевики должны были быть выведены с украинской территории.
С первого раза не получилось достичь даже перемирия: после подписания протокола пророссийские сепаратисты, поддержанные регулярными российскими войсками, развернули наступление на украинский город Дебальцево, а также продолжили штурм разрушенного Донецкого аэропорта.
В феврале 2015 года во время тяжелых боев в Дебальцево в Минске при участии президентов Украины, Германии, Франции и России был подписан документ под названием «Комплекс мер по выполнению Минских соглашений» — то есть «второе Минское соглашение». Он предписывал создать между сторонами зону безопасности шириной не менее 50 километров, из которой Украина и самопровозглашенные пророссийские образования ДНР и ЛНР должны были отвести тяжелые вооружения. Также в них была обозначена «дорожная карта» по реинтеграции сепаратистских образований в состав Украины.
Но в целом второе Минское соглашение выглядело выгодным для России — хотя бы потому, что не налагало на нее вообще никаких обязательств и выставляло ее как гаранта исполнения документа, а не сторону конфликта. Можно сказать, что в 2014–2015 годах международное сообщество вместо решительной поддержки подвергшейся российской агрессии Украины решило сыграть по правилам Кремля. А сами документы, предусматривавшие разрешение конфликта (то есть возвращение захваченных сепаратистами частей Донбасса в состав Украины), лишь заморозили его.
Восемь лет после подписания Минских соглашений восток Украины пребывал в шатком положении «ни войны, ни мира». За это время в стране поменялся президент и достигли призывного 18-летнего возраста дети, ходившие во время предыдущей войны в четвертый-пятый классы. 24 февраля 2022 года Россия отказалась от сохранения своего «секрета Полишинеля» — очевидного факта, что она поддерживает сепаратистов на Донбассе, и начала полномасштабное вторжение в Украину.
Заморозив конфликт на начальном этапе, Россия подготовилась к полномасштабному вторжению и выбрала для его начала время, которое посчитала удобным. А потому можно предположить, что точно таким же образом россияне поступят и после повторной заморозки конфликта против Украины. Это прекрасно понимают в Киеве. Еще в январе нынешнего года о выгоде заморозки конфликта для России и его неприемлемости для Украины говорил секретарь Совета национальной безопасности и обороны последней Алексей Данилов.
Война 2014−2015 годов приостановилась после захвата россиянами и пророссийскими силами Крыма, Донецка и Луганска. Продолжать ее приходится тем, кто в то время были еще детьми. Если сейчас конфликт снова будет заморожен, не исключено, что в следующий раз воевать придется уже тем, кто во время первого столкновения даже не родился. Причем условия для начала боевых действий для украинской стороны будут еще хуже, ведь сейчас оккупированы Мариуполь, Бердянск, Мелитополь, Энергодар почти вся Луганская область, а сама страна утратила выход к Азовскому морю и значительную часть черноморского побережья южнее Херсона.
Разумеется, делать такой вывод на одном примере неправильно. Поэтому вспомним о других случаях заморозки конфликтов.
Снова «рука Кремля»: Приднестровье
В силу ряда причин Россия стала своеобразным «экспертом» по замораживанию военных конфликтов и извлечению пользы из сложившихся в результате этого ситуаций. С ее прямым участием на постсоветском пространстве было создано сразу несколько зон с отложенными на время военными столкновениями. По сути они очень напоминают то самое ружье на сцене, которое к концу пьесы просто обязано выстрелить.
Распад СССР в целом произошел гораздо спокойнее, чем обернувшийся целой чередой кровопролитных войн аналогичный процесс в Югославии. Но до той тиши да глади, которая имела место при мирном «разводе» Чехии и Словакии, здесь было далеко.
Поводов для конфликтов на территории огромной страны накопилось предостаточно. На разных ее концах «детонаторами» становились такие факторы, как новый межгосударственный статус бывших административных границ между союзными республиками, тлевшие в советское время этнические и религиозные конфликты, территориальные споры, «избыток» суверенитета (как в случае с Приднестровьем, не желавшим выходить вместе с остальной Молдовой из состава СССР) и его недостаток. При этом большинство таких случаев объединяло присутствие в качестве одной из сторон просоветских, пророссийских сил — либо (позднее) самой России.
В некоторых бывших советских республиках такие конфликты удалось подавить в зародыше. Например, в странах Балтии, где выступления просоветских и пророссийских активистов так и не переросли в полномасштабное вооруженное противостояние. В других же местах они успели превратиться в настоящую войну, но завершились в конце концов более-менее убедительной победой одной из сторон. Здесь примером может служить гражданская война в Таджикистане, протекавшая с 1991 по 1997 годы. Но очень многие войны на постсоветском пространстве перешли в разряд замороженных. И практически везде переход в этот статус сопровождался явным вмешательством Москвы.
Так, в 1992 году Россия прямо вмешалась в конфликт в Молдове и поддержала сепаратистов Приднестровья. Из-за этого Кишинев не сумел восстановить контроль за мятежным левобережьем Днестра, где появилась самопровозглашенная Приднестровская Молдавская Республика (ПМР), не признанная ни одним государством — членом ООН. При этом Россия, являясь фактически стороной конфликта, сумела навязать Молдове свое «миротворчество» — с этой целью в Приднестровье до сих пор находится «оперативная группа российских войск». Россияне активно раздают в зоне замороженного конфликта российские паспорта и аргументируют свое нахождение в ней необходимостью защищать русскоязычное население.
После вытеснения правительственных сил Молдовы из Приднестровья конфликт был заморожен практически на 30 лет. Россия продолжала контролировать восточную часть Молдовы, что помогало удерживать всю страну в российской сфере влияния — но военные действия на берегах Днестра действительно не велись. Появилась иллюзия, что в кои-то веки замороженная война чудесным образом «рассосется» сама собой.
Все встало на свои места после российского вторжения в Украину, когда оказалось, что на самом деле приднестровский мир — тоже, вероятно, всего лишь отложенная война. Россия без колебаний использовала подконтрольную территорию в своих геополитических играх, создавая из столицы ПМР Тирасполя угрозу для Одесской области Украины и оттягивая на ее нейтрализацию часть сил ВСУ.
Кавказские замороженные конфликты
К югу от Главного Кавказского хребта в 1990-х годах с российским участием были заморожены три заметных конфликта. В Грузии Кремль поддержал абхазских и южноосетинских сепаратистов, а после заключения перемирий, как и в Приднестровье, разместил на территории самопровозглашенных республик свои войска. Эти ружья выстрелили в первый раз в 2008 году, когда российские силы из Абхазии и Южной Осетии вторглись во внутренние районы Грузии. После этого бывший «миротворец» Россия признала независимость подконтрольных себе сепаратистских государственных образований, увеличив их территории участками, остававшимися до 2008 года под контролем Тбилиси.
Как и следовало ожидать, независимость Абхазии и Южной Осетии не была признана ни Грузией, ни основной частью международного сообщества, ни даже ближайшим союзником России — Беларусью. К сожалению, это значит, что территориальный спор не решен, — а значит, конфликт продолжает находиться в статусе замороженного и вполне способен «выстрелить» снова.
В третьем замороженном конфликте на Южном Кавказе Россия формально не принимала участия. Здесь камнем преткновения стал Нагорный Карабах — автономная область, которая в составе СССР относилась к Азербайджану, но была населена преимущественно армянами (по-армянски Карабах известен под историческим названием Арцах).
Этнический конфликт между сторонами, переросший в кровопролитную войну, начался еще до распада СССР. В конце 1980-х годов две советские республики ожесточенно спорили о принадлежности Нагорного Карабаха, что привело к бегству армян из Азербайджана и азербайджанцев из Армении. Столкновения в спорной области с применением артиллерии начались еще до конца 1991 года. А в 1992 году, после юридического распада СССР, они превратились в полномасштабные боевые действия, в которых погибло около 30 тысяч человек. Еще более миллиона жителей обеих стран стали беженцами либо вынужденными переселенцами.
В ходе той, первой карабахской войны большего успеха добилась армянская сторона, которая взяла под контроль около 20% всей территории Азербайджана — в том числе земли, не входившие до распада СССР в состав спорной автономной области. В 1994 году Армения, Азербайджан и самопровозглашенное в Карабахе армянское государственное образование смогли договориться о прекращении огня. Но война не закончилась, а лишь перешла в разряд замороженных конфликтов, разбираться с которым предстояло будущим поколениям.
За следующую четверть века дипломаты-посредники предлагали несколько вариантов того, как можно было бы развязать сложнейший узел противоречий в регионе. Это и проект «общего государства», в котором Нагорный Карабах получил бы особый статус с собственным паспортом, но образовывал бы одно государство с Азербайджаном в его международно признанных границах. И обмен территориями, при котором за Нагорный Карабах Азербайджан мог бы получить коридор в свой западный эксклав — Нахичеванскую Автономную Республику.
Ни один из этих вариантов не оказался настолько хорошим, чтобы удовлетворить обе стороны. И Армения, и Азербайджан все это время готовились к тому, что узел придется рубить военным путем. При этом Ереван рассчитывала на военное покровительство со стороны России и ее военного блока ОДКБ. А Азербайджан обретал уверенность, чувствуя за спиной крепнущую военную мощь Турции, и ждал удобного времени.
Сложившийся статус-кво был выгоден и для России, которая под предлогом защиты Армении от азербайджано-турецкого блока сохраняла военное присутствие на Южном Кавказе. Представление о том, что Армения окажется очень уязвимой без российской поддержки, укоренилось в армянском обществе настолько сильно, что его не смогло поколебать даже жестокое убийство российским солдатом Валерием Пермяковым семьи Аветисян в городе Гюмри в 2015 году.
Азербайджан дождался своего часа в 2018 году, когда на волне народных протестов к власти в Армении пришел Никол Пашинян. Россия настороженно отнеслась к демократическому политику, поддержанному уличной «бархатной революцией», и между союзниками по ОДКБ пробежала черная кошка.
В результате во время второй карабахской войны в 2020 году Азербайджан получил всестороннюю военно-техническую поддержку от Турции (в частности, Баку успешно использовал ударные турецкие БПЛА «Байрактар»). Армения же ожидавшейся помощи от России и других союзников по ОДКБ не получила.
После войны 2020 года, в ходе которой Азербайджан вернул контроль над большей частью Карабаха, при посредничестве России было заключено перемирие, причем гарантировать его соблюдение на местности должны были как раз российские миротворцы. Разумеется, ни к какому устойчивому миру такая повторная заморозка конфликта на новых рубежах не привела: в 2022 году в Нагорном Карабахе снова начались боевые действия. В настоящее время остающийся под армянским контролем анклав в Нагорном Карабахе находится в блокаде со стороны Азербайджана.
То же самое — в других регионах планеты
Пожалуй, самым известным замороженным конфликтом в мире является формально незавершенная корейская война. Ее «горячая» часть продолжалась с 1950 по 1953 год при участии Китая, СССР, США и ООН. А «холодная», начавшаяся после подписания перемирия в июле 1953 года, продолжается до сих пор. Без полноценного завершения война до сих пор отнимает у обеих Корей очень много ресурсов, вынуждая содержать непропорционально огромные армии.
На 2021 год КНДР с населением в 26 миллионов человек имела армию численностью 1,28 миллиона человек — то есть четвертую в мире после китайской, индийской и американской и бо́льшую, чем российская. А Южная Корея с населением в 52 миллиона содержит 600-тысячную армию — бо́льшую, чем армии Германии, Франции и Великобритании вместе взятые.
Кроме того, КНДР, стремясь компенсировать военно-техническое отставание от лучше оснащенной армии южной соседки, вкладывает огромные, по меркам своей плохо развитой экономики, средства в разработку и производство ядерного оружия и межконтинентальных ракет. При этом конфликт несколько раз перетекал из замороженной стадии во вполне горячую. Да и в наше время северяне и южане обмениваются ракетными ударами через границу — а на самой линии разграничения сторон не прекращаются провокации.
Замороженному, но периодически оттаивающему конфликту между Кореями в этом году стукнет 70 лет, но он не самый старый в современном мире. На эту же роль может претендовать конфликт между Россией и Японией из-за Итурупа, Кунашира, Шикотана и островов Хабомаи — или, как их все вместе называет Токио, «северных территорий» (в России обычно используется термин «Южные Курилы»). Из-за того, что после окончания Второй мировой войны СССР и Япония не смогли договориться о статусе этих островов, мирный договор между странами не был подписан вплоть до распада Советского Союза. А после распада замороженный конфликт перешел по наследству к России.
В этом году конфликту, из-за которого технически не может считаться полностью завершенной Вторая мировая война, исполнится 78 лет. Хотя за это время он ни разу не перерастал в вооруженное противостояние, Россия вынуждена держать на отдаленных островах 18-ю пулеметно-артиллерийскую дивизию, неустановленное число истребителей Су-35С, дивизион береговых ракетных комплексов «Бастион» и зенитно-ракетные комплексы «Тор-М2У». В свою очередь, Япония размещает на соседнем острове Хоккайдо группировку сухопутных войск численностью около 35 тысяч человек.
С 1972-го (то есть уже 51 год) находится в замороженном состоянии конфликт между Индией и Пакистаном из-за территорий на севере обеих стран. После третьей индо-пакистанской войны здесь была проведена демаркационная линия, по которой де-факто прошла граница — не устраивающая при этом ни одну из сторон. С ее пакистанской стороны в лучших традициях замороженных конфликтов находится непризнанное международным сообществом «самоуправляемое государство» Азад-Кашмир со всеми прилагающимися атрибутами — такими как президент, премьер-министр и официальный флаг.
Замороженный индо-пакистанский конфликт в Кашмире и Ладакхе неоднократно перерастал в боевые столкновения. Стремясь выйти из дипломатического и военного тупика, Индия и Пакистан за это время обзавелись ядерным оружием. Они размещают в регионе конфликта крупные воинские контингенты и постоянно держат друг друга «в тонусе», ведя территориальный спор на повышенных тонах.
24 февраля 2022 года война вплотную приблизилась к Беларуси — и даже вошла с ее территории в Украину. Знаменитая формула древнеримского философа и политика Цицерона звучала как «худой мир лучше доброй войны». И с этой точки зрения, конечно, очень легко понять людей, которые сочтут идею замораживания текущего российско-украинского противостояния приемлемой. Правда, при этом следует помнить, что за приостановку конфликта без устранения его истинных причин почти наверняка придется расплачиваться детям или даже еще не родившимся внукам ныне живущих людей.
Читайте также
