В то время как украинская армия постепенно освобождает захваченные Россией территории и проводит успешные диверсии против контролируемых оккупантами объектов, западные страны пытаются разгадать, чем на это ответит Владимир Путин. Россия участила массированные атаки на гражданские объекты и пытается в преддверии зимы уничтожить важнейшую инфраструктуру. Украинские власти утверждают, что с начала вторжения 40% энергетической инфраструктуры серьезно повреждены. Это приводит к массовым отключениям электричества по всей стране, но точно не может кардинальным образом изменить картину линии фронта. А что может? Мнение по этому поводу высказал Павел Слюнькин для Европейского совета по международным отношениям (ECFR) и «Зеркала».
Павел Слюнькин
До сентября 2020 года был сотрудником управления Европы Министерства иностранных дел Беларуси. Из-за своей гражданской позиции в связи с протестами после президентских выборов уволился и сейчас является аналитиком Европейского совета по международным отношениям (ECFR).
Если отложить в сторону рассуждения о ядерной войне, то конвенциональных ответов у Путина осталось не так и много. Его бравурные рассуждения в стиле «мы еще ничего не начинали» больше напоминают фиговый листок на обнаженном теле античных памятников, чем объективную оценку собственных возможностей. По самым консервативным оценкам, Россия за 8 месяцев использовала как минимум треть от общего количества ракет, сожгла в огне войны своих наиболее подготовленных солдат и офицеров. Россия пробовала блицкриг, пробовала применять тактику «нарезания салями», отточенную в Сирии. Все тщетно. Сейчас она пытается слепить из спешно мобилизованных сотен тысяч гражданских подобие «второй армии мира». Пока слишком рано маркировать как «провал» и эту попытку, но многое указывает на то, что у Кремля есть завышенные ожидания от этого шага.
При этом у Путина в рукаве остается еще одна карта, которую он пока не использовал в этой партии, — белорусская армия. С момента российского вторжения в феврале было множество слухов о скором присоединении наших военных к боевым действиям. Этого до сих пор не произошло, что породило в западной экспертной и политической среде заблуждение о мифическом сопротивлении Лукашенко давлению Путина.
Однако за последние месяцы сложно найти хоть один пример оказания такого давления на Лукашенко со стороны России. Хотя Москва имеет бесчисленное множество инструментов, с помощью которых можно получить от Лукашенко все, чего она пожелает. Напротив, отношения двух стареющих диктаторов переживают медовый месяц. Россия предоставила Беларуси отсрочку выплат по кредитам на сумму 1 млрд долларов и собирается выдать новый на еще 1,5 миллиарда. Российский рынок стал спасательным кругом для заблокированных западными санкциями белорусских товаров и теперь занимает около 60−70% от всего объема белорусского экспорта (в первом полугодии эта цифра равнялась 58,2%. — Прим. ред.). Москва помогает Минску обходить международные санкции иногда даже в ущерб собственным компаниям. Пока мировые цены на природный газ бьют рекорды (летом они превышали 2800 долларов за тысячу кубов), Беларусь получает российский топливо за сущие копейки — 128,5 доллара за тысячу кубов.
Москва уступила всем требованиям Минска даже по нефтяному вопросу, который был камнем преткновения между сторонами последние 5 лет. Вряд ли все это было бы возможным, будь Лукашенко чуть более независимым, чем этого желают в Кремле.
Более того, Лукашенко фактически утратил всякий военный суверенитет над территорией Беларуси. Российские войска могут заходить, выходить и опять возвращаться в Беларусь, когда им захочется, и даже не спрашивать на это разрешения у местных властей. Ну не станет же Лукашенко объявлять войну России из-за этого «пустяка»? Особенно понимая, что российские танки могут заехать и на территорию его дворца.
Российская армия сейчас опять возвращается в нашу страну. По информации Министерства обороны Беларуси, масштаб переброски российских войск включает 9 тысяч человек личного состава, а также 170 танков, 200 боевых бронированных машин, 100 орудий и минометов. Одновременно с этим в стране проводится скрытая точечная мобилизация (у нас нет подтверждения этой информации. — Прим. ред.). Она пока не носит массового характера, но повестки на «военные сборы» вручаются бывшим военным и милиционерам. Военные медики проводят тренировки, а некоторых гражданских информируют, что они будут мобилизованы в первой волне, если такая необходимость появится. Глава КГБ и другие чиновники посещают государственные предприятия с пропагандистскими целями и рассказывают о готовящейся атаке против Беларуси со стороны Украины. Министерство обороны на специальном брифинге для иностранных военных атташе сообщило, что «оставляет за собой право применения превентивных мер стратегического сдерживания для недопущения нападения или нейтрализации внутреннего вооруженного конфликта». Это новое веяние в риторике белорусских властей. Раньше говоря о том, что может спровоцировать военный ответ с их стороны, они упоминали только прямое нападение на Беларусь. А сейчас к этому добавились и превентивные меры. Все это выглядит очень подозрительно и тревожно, но и объясняться может по-разному.
Лукашенко может просто бояться. Раньше он хвастался, что Киев «вернется в лоно славянства», а сегодня украинская армия уже освобождает захваченные оккупантами земли и проводит диверсии на подконтрольных России объектах. Атака на Крымский мост явно была для Лукашенко очень болезненным ударом — ведь у них очень много общего: оба незаконны, оба финансируются из Кремля, оба все еще функционируют только благодаря военной защите России. И если украинцы могут сделать такое с Крымским мостом, который еще недавно казался неприступной крепостью, то почему не могут сделать это с российскими военными объектами в Беларуси? Из Беларуси был атакован Киев в феврале, из Беларуси регулярно обстреливаются украинские города, от Беларуси исходит потенциальная опасность поставкам западных вооружений. Возможно, именно страх атаки со стороны Украины вынуждает Лукашенко вести себя как испуганный зверь, пытающийся избежать смертельной схватки. Он максимально раздувается в размерах и кричит что есть мочи, надеясь, что его испугаются… и не тронут.
Но есть и более пессимистичное объяснение. Лукашенко осознает, что если Россия эту войну проиграет, то и его режиму не суждено будет ее пережить. А раз так, то нужно любой ценой помочь Москве ее выиграть. Это безумная идея — ведь белорусская армия точно не в состоянии перевернуть ход войны в пользу России. Она невелика: наиболее боеспособная ее часть не превышает 10−15 тысяч человек. Остальные по степени подготовки сравнимы со свежемобилизованными солдатами в России. При этом Украина сейчас гораздо лучше готова к атаке с севера — дороги и поля на границе с Беларусью заминированы, мосты взорваны, а современные западные вооружения вроде HIMARS позволят уничтожать соперника еще до того, как он перейдет границу. Белорусское общество настроено категорически против участия в войне — так считают 90% (по некоторым опросам, против выступают около 86%. — Прим. ред.). А значит, решение отправить белорусов на войну может спровоцировать куда более серьезную волну недовольства внутри страны, чем в России. При этом и белорусские демократические силы в изгнании тоже готовятся к такому сценарию и попытаются использовать этот шанс для свержения нелегитимного режима. Именно поэтому армию Беларуси до сих пор и не отправили в Украину. И Путин, и Лукашенко понимали, что гораздо лучше иметь в Беларуси надежный и безопасный плацдарм для российской армии, чем непредсказуемый второй фронт.
Но времена меняются, а за ними могут меняться и оценки ситуации у принимающих решения. Сейчас очень сложно определить, насколько рациональными акторами остаются российский и белорусский правители и в какой степени их восприятие действительности отличается от нашего. Поэтому даже самые безумные решения в наших глазах могут казаться им разумными. А значит, сейчас важно следить за тем, какое реально количество российских войск и техники приедет в Беларусь. Без десятков тысяч российских солдат никакая новая атака на Киев не будет успешной: вне зависимости от того, будет в ней участвовать белорусская армия или нет. Пока нет однозначных признаков подготовки второй волны вторжения: в Беларусь прибывают российские солдаты и техника, но в небольшом количестве. Есть даже факты отправки наших танков из Беларуси в Россию, что указывает на острую нехватку военной техники у Москвы и выглядит нелогичным, если планируешь опять атаковать Киев. Возможно, прибывшие в Беларусь солдаты и вовсе отправлены сюда просто на обучение.
Как бы то ни было, воронка эскалации засасывает Беларусь в эту войну все глубже, а значит, нам всем лучше быть готовыми в том числе к самым негативным сценариям.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
