По закону люди с ВИЧ размещаются в учреждениях уголовно-исполнительной системы на общих основаниях — работают как все, без поблажек из-за самочувствия. Они обязаны пить таблетки, а на завтрак получают «больше масла». «Медиазона» расспросила белорусских политзаключенных, которые сидели вместе с ВИЧ-инфицированными, об условиях их содержания, терапии и доступности медикаментов.
Что говорит закон
Согласно главе 12 инструкции по медицинскому обеспечению лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исправительной системы Министерства внутренних дел, «ВИЧ-инфицированные лица размещаются в учреждениях уголовно-исполнительной системы на общих основаниях, привлекаются к труду с учетом трудоспособности по заключению врача (врачебной комиссии) медицинской части. Медицинской частью учреждения уголовно-исполнительной системы организуются: проведение обязательных исследований на ВИЧ-инфекцию в порядке, установленном законодательством; проведение необходимых консультаций ВИЧ-инфицированным лицам; контроль за состоянием здоровья выявленных ВИЧ-инфицированных и проведение мероприятий, исключающих их контакт с другими инфекционными больными».
В отношении ВИЧ-инфицированных применяются принудительные меры безопасности и лечения в заключении — их назначает суд.
Таблетки, творог и масло
Дмитрий Абрамук отбывал срок в новополоцкой колонии №1 после того, как ему ужесточили наказание и заменили «химию». Белоруса обвинили в грубом нарушении порядка («хороводное дело») и оскорблении Александра Лукашенко.
Абрамук рассказал, что был знаком с двумя ВИЧ-инфицированными осужденными, одним был его сосед по комнате в ИУОТ.
— Утром и вечером они (ВИЧ-инфицированные) принимали таблетки. Это было обязательно, людей водили в сопровождении. Никто из сотрудников не был заинтересован, чтобы кто-то забыл выпить таблетки. Наоборот, если не выпьешь таблетки, то тебе п****ц. Ты будешь, например, мести улицу месяц.
У заключенных с ВИЧ было отдельное меню: давали больше масла и обязательно творог утром. Зимой ВИЧ-инфицированным можно было носить шерстяные носки и нательное белье, — рассказывает Дмитрий.
Таких осужденных регулярно обследовали врачи. Стригли заключенных с ВИЧ в последнюю очередь — после всех остальных. То же самое было с визитами к стоматологу: заключенного с ВИЧ принимали последним, чтобы продезинфицировать все инструменты и рабочее место.
Работали на пилораме, терапия не помогала
Виталия Жука осудили на 1,5 года колонии, вменив оскорбление Александра Лукашенко. До отправки в колонию белорус отбывал наказание в ЛТП. Направление туда он получил еще в 2018 году, но попал в 2021-м: после второго задержания.
По словам Виталия, ВИЧ-инфицированных в ЛТП привлекают к работе как и всех остальных. В основном это работа на промзоне — пилорама, заготовка угля и т.д.
Утром и вечером они обязаны принимать таблетки — терапию против ВИЧ-инфекции.
— Ни одному человеку, с кем я общался, терапия не помогла. Насколько я понял, терапия всегда подбирается индивидуально. Существует что-то вроде отторжения, не всем может подойти. И существуют разные терапии. В ЛТП люди с ВИЧ получали белорусскую терапию, которая им не помогала от слова совсем. Я видел человека, который угасал на глазах, — вспоминает Виталий.
Обследования ВИЧ-инфицированных проводились, но с их результатами людям не давали ознакомиться. Например, человек мог чувствовать себя хуже, а результаты крови ничем не отличались от предыдущих.
— Условия в ЛТП очень сильно бьют по ВИЧ-инфицированным: они теряют вес, болеют. Я вообще не мог поверить, что можно простудиться в жару, но это происходило буквально на моих глазах.
Общие иголки и стресс на работе
Ольгу Класковскую осудили на 2,5 года колонии за грубое нарушение общественного порядка, хулиганство и оскорбление представителя власти. Белоруска отбывала наказание в женской колонии №4 в Гомеле.
По словам Ольги, большинство ВИЧ-инфицированных в гомельской колонии были осуждены по «наркотической» статье — 328.
— Они работали на фабрике. Нагрузка была такая же, как и для остальных осужденных. И спрос с них был точно такой же: на фабрике все кричат, подгоняют, постоянный стресс. Из-за этого происходит много травм: женщины сшивают себе иголками пальцы, обжигаются утюгами.
Иголки, которыми мы пользовались для того, чтобы пришить бирки к тюремной одежде, были общими и не обрабатывались. То же самое и на фабрике, где иногда приходилось исправлять брак вручную и пользоваться иголками. Ими же пользовались люди с ВИЧ, а иголки не дезинфицировались, — рассказывает Ольга.
К медобследованиям таких осужденных, вспоминает Ольга, подходили формально. На условия содержания или работы это никак не влияло.
— Я встречала сильно ослабленных ВИЧ-инфицированных. Наблюдала такие моменты, когда люди просто не стояли на ногах, особенно когда им меняли курс терапии и вводили новые таблетки. У многих начинались рвота, слабость, головокружения, а им не разрешали прилечь даже в свободное время.
Белоруска рассказывает, что заключенные с ВИЧ получали медицинские бандероли из дома: витамины, таблетки и т.д. За такую посылку нужно побороться: получить все разрешения и быть готовым ждать месяцами.
— Иногда я удивлялась, как они стоят на ногах. Кажется, ветер подует, и они упадут. Они вынуждены были работать на таких же условиях, как и здоровые люди. Нести физическую нагрузку. Нахождение за решеткой — большой стресс, который влияет на общее состояние и иммунную систему. Поэтому заключенные с ВИЧ много болели и легко подхватывали простуду. Иногда мне было просто страшно. Я смотрела на них и думала, а выйдут ли они вообще живыми из колонии.