С компьютерных серверов полиции в Синьцзяне были украдены тысячи фотографий, сделанных в сверхсекретной китайской системе массового содержания под стражей. В этих материалах, которые попали в распоряжение BBC, есть также доказательства существования политики, по которой в пытающихся сбежать открывают огонь на поражение.
«Полицейские файлы Синьцзяна» были переданы BBC в начале этого года. BBC провела многомесячную работу по установлению их подлинности. Утечка дает новые важные сведения об интернировании уйгуров и других тюркских меньшинств региона.
Публикация файлов совпала по времени с прибытием в Китай Верховного комиссара ООН по правам человека Мишель Бачелет для проведения ознакомительной поездки по Синьцзяну. Критики китайского правительства опасаются, что программа ее визита будет жестко контролироваться властями.
Полицейские файлы в беспрецедентных подробностях раскрывают использование Пекином «лагерей перевоспитания» и обычных тюрем как двух отдельных, но связанных между собой систем массового задержания уйгуров. Они вызывают серьезные сомнения в правдивости сведений о них, публикуемых китайскими властями.
Утверждения правительства о том, что лагеря перевоспитания, построенные в Синьцзяне с 2017 года, являются не чем иным, как «школами», вступают в явное противоречие с внутренними полицейскими инструкциями, списками охранников и ранее не публиковавшимися изображениями заключенных.
Широкое использование обвинений в терроризме, по которым тысячи людей оказались в тюрьмах, предстает как предлог для интернирования, а в полицейских документах обнаруживается множество произвольных и чрезмерно жестких приговоров.
Документы представляют собой одно из самых убедительных на сегодняшний день свидетельств политики, направленной против практически любого проявления уйгурской идентичности, культуры или веры — а также и того, что цепочка принятия решений по этим вопросам идет вверх вплоть до китайского лидера Си Цзиньпина.
Взломанные файлы содержат более 5 тысяч фотографий уйгуров, снятых полицейскими в период с января по июль 2018 года.
Из других данных следует, что не менее 2884 из них были задержаны.
Что же касается числящихся в «лагерях перевоспитания», существуют признаки того, что они находятся там отнюдь не по своей воле — несмотря на заявления китайских властей.
На некоторых фотографиях, снятых в лагерях перевоспитания, видны вооруженные дубинками охранники.
Тем не менее высокопоставленные китайские чиновники неустанно отвергают подозрения о принудительном содержании в лагерях.
«Образовательные и учебные центры в Синьцзяне — это школы, которые помогают людям освободиться от экстремизма», — сказал министр иностранных дел Китая Ван И в 2019 году.
Многие были задержаны только за обычные внешние признаки своей исламской веры или за посещение стран, где большинство населения — мусульмане.
На фотографии Таджигуль Тахир на заднем плане можно разглядеть людей с дубинками. Это хороший пример широко распространенного использования властями так называемой «вины по ассоциации».
В документах ее сын описывается как человек с «прочными религиозными взглядами», потому что он не пьет и не курит. В результате он попал в тюрьму на 10 лет по обвинению в терроризме.
Но Таджигуль фигурирует в списке «родственников задержанных» — среди тысяч попавших под подозрение из-за «преступлений» их семей.
Эти фотографии — уникальный отчет о том, как целые слои уйгурского общества один за другим оказались в лагерях и тюрьмах.
Полицейские файлы Синьцзяна (это название используется консорциумом международных журналистов, частью которого является и BBC) содержат десятки тысяч изображений и документов.
Они включают секретные выступления высокопоставленных официальных лиц, внутренние полицейские инструкции и информацию о персонале, подробности интернирования более 20 тысяч уйгуров, а также фотографии из засекреченных мест.
Передавший файлы журналистам источник утверждает, что взломал и загрузил их с нескольких компьютерных серверов полиции в Синьцзяне, а затем передал их доктору Адриану Зенцу, научному сотруднику американского Мемориального фонда жертв коммунизма. Зенц уже попал под санкции китайских властей за его расследования происходящего в Синьцзяне.
Доктор Зенц поделился файлами с BBC. Хотя мы смогли связаться с источником утечки напрямую, он пожелал остаться неназванным.
Датировка документов заканчивается концом 2018 года — возможно, дело в изданной в начале 2019 года директиве, ужесточающей стандарты шифрования. Это могло сделать более свежие файлы недоступными для взлома.
Зенц написал статью о полицейских файлах Синьцзяна для журнала Европейской ассоциации китаеведения и разместил в интернете полный набор изображений задержанных и некоторые другие доказательства.
«Материал неотредактированный, сырой, разнообразный. У нас есть все, — сказал он BBC. — Есть конфиденциальные документы, есть стенограммы выступлений, в которых лидеры свободно говорят о том, что они на самом деле думают. Есть электронные таблицы и изображения. Это совершенно беспрецедентно и рвет всю обертку китайской пропаганды».
Полицейские файлы Синьцзяна содержат еще один набор документов, которые даже лучше, чем фотографии задержанных, разоблачают тюремную сущность лагерей перевоспитания, которые, по утверждению Пекина, являются «добровольными учебными заведениями».
В своде внутренних полицейских протоколов описывается постоянное наличие вооруженных охранников на всех участках лагерей, размещение пулеметов и снайперских гнезд на сторожевых вышках, а также наличие политики стрельбы на поражение в отношении тех, кто пытается бежать.
Повязки на глаза, наручники и кандалы обязательны для любого «студента», перемещающегося между учреждениями или даже в больницу.
На протяжении десятилетий в Синьцзяне росли сепаратистские настроения, выливавшиеся в спорадическое насилие. Государство постепенно ужесточало контроль над провинцией.
Но в 2013 и 2014 годах два смертоносных нападения на пешеходов и пассажиров в Пекине и городе Куньмин на юге Китая, в которых правительство обвинило уйгурских сепаратистов и радикальных исламистов, вызвали резкий сдвиг в политике.
Государство начало считать проблемой саму уйгурскую культуру, и уже через несколько лет на спутниковых фотографиях стали появляться сотни гигантских «лагерей перевоспитания», в которые уйгуров отправляли без суда.
Заключенные лагерей для уйгуров заявляют о систематических изнасилованиях.
В качестве еще одного метода контроля тюремная система Синьцзяна также была значительно расширена, особенно перед лицом растущей международной критики по поводу отсутствия нормального судебного процесса в лагерях.
Этот двойной подход наиболее ярко виден в наборе из 452 электронных таблиц, в которых содержатся имена, адреса и идентификационные номера более четверти миллиона уйгуров и сведения о том, кто из них и за что был задержан и в каком типе учреждения содержится.
Документы рисуют картину безжалостного интернирования как в лагерях, так и в тюрьмах, документируя предвзятое отношение китайских чиновников, посланных вглубь региона для произвольного задержания тысяч человек. В этом им помогает развитая система наблюдения и огромные массивы собранных на людей данных.
Существует бесчисленное множество примеров того, как люди были наказаны задним числом за «преступления», совершенные много лет или даже десятилетий назад: один человек был приговорен к 10 годам тюремного заключения в 2017 году за то, что в течение нескольких дней в 2010 году «изучал исламские тексты со своей бабушкой».
Сотни людей оказались в заключении за использования мобильных телефонов — в основном, за прослушивание «незаконных религиозных лекций» или установку приложений, шифрующих данные».
Других наказывают лишением свободы на срок до 10 лет за недостаточное использование своих устройств, при этом зафиксировано более сотни случаев, когда нулевой баланс на телефоне трактуется как попытка уклониться от постоянной цифровой слежки.
Таблицы демонстрируют, как жизни уйгуров просеиваются в поисках малейших предлогов, которые затем трансформируются в широкий список обвинений — «ссоры» или «нарушение общественного порядка» — и наказываются как серьезные террористические акты: 7, 10, 25 лет заключения.
Если в этих списках и есть настоящие террористы, их невозможно обнаружить в море людей, задержанных не за свои поступки, а за то, кем они являются.
В сводке данных о Турсуне Кадире перечислены некоторые проповеди и изучение исламских текстов, относящиеся к 1980-м годам, а затем, в более поздние годы, преступление «отращивания бороды под влиянием религиозного экстремизма».
За это 58-летнего мужчину посадили в тюрьму на 16 лет и 11 месяцев. В документах есть его фотографии до и после того, как китайское государство признало его выражение уйгурской идентичности незаконным.
Даже для тех, кто не находится в лагере или тюрьме, полицейские файлы Синьцзяна раскрывают изнурительные последствия огромного количества проверок и постоянного наблюдения.
На изображениях видно, что уйгуров, все еще живущих в своих домах, в большом количестве вызывали для фотографирования. А данные времени съемок показывают, что целые общины, в том числе пожилых людей и семьи с маленькими детьми, вызывали в полицейские участки в любое время суток, в том числе глубокой ночью.
Система наименования файлов аналогична той, что используется для фотографий, сделанных в лагерях и тюрьмах. Возможно, это делается для пополнения огромной базы данных распознавания лиц, которую долгое время создавал Китай.
Утекшие документы демонстрируют опасности, подстерегающие этих людей.
В 2018 году полицейские сфотографировали супругов Турсуна Меметимина и Ашигуль Тургун. Через пять месяцев их отправили в следственный изолятор по обвинению в «прослушивании записи незаконной лекции» на чужом мобильном телефоне шестью годами ранее.
Фотографии двух из трех их дочерей также обнаружились во взломанных файлах: Рузигуль Тургун, которой на момент исчезновения родителей было 10 лет, и шестилетней Айшем Тургун.
В документах содержится не так много подробностей о судьбе детей, чьи родители оказались в заключении.
Вполне вероятно, что многие из них были помещены на долгосрочную опеку в систему государственных школ-интернатов, построенных по всему Синьцзяну одновременно с лагерями.
На многих фотографиях у детей коротко выбриты волосы. Как рассказали BBC уйгуры, живущие за пределами Китая, короткие стрижки можно считать признаком того, что многих детей уже заставляют посещать такие школы, по крайней мере, в будние дни, даже если они все еще находятся под присмотром одного или обоих родителей.
Фотографии — свидетельство того, как Пекин ополчился на уйгурские семьи как на хранилище идентичности и культуры. Китайские власти открыто говорят о том, что цель этой политики — «вырвать их корни, разрушить их родословную, связи и происхождение».
Файлы полиции Синьцзяна не только раскрывают детали китайской системы лишения свободы, но и дают новые представления о ее масштабах.
Большинство электронных таблиц относится к округу на юге Синьцзяна, который называется Конашехер на уйгурском языке или Шуфу — на китайском.
Анализ данных, проведенный доктором Зенцем, показывает, что только в этом округе в 2017 и 2018 годах в лагерях или тюрьмах находились в общей сложности 22 762 жителя — более 12% взрослого населения.
Применительно к Синьцзяну в целом это означает, что под стражей содержится более 1,2 млн взрослых уйгуров и представителей других тюркских меньшинств. Это вполне соответствует диапазону оценок экспертов по Синьцзяну, которые официальный Пекин всегда отвергал.
Работая с консорциумом из 14 медиа-организаций из 11 стран, BBC смогла подтвердить подлинность важных элементов полицейских файлов Синьцзяна.
У уйгуров, проживающих в Европе и США, спросили имена и идентификационные номера их пропавших без вести родственников на родине в Синьцзяне. Было обнаружено несколько совпадений в данных электронной таблицы, что убедительно доказывает, что в них содержатся данные о реально существующих людях.
BBC также попросила профессора Хани Фарида, эксперта по судебной экспертизе изображений Калифорнийского университета в Беркли, изучить часть фотографий задержанных уйгуров.
Он не нашел никаких доказательств того, что изображения были сфабрикованы, ни обычных контрольных признаков, обнаруженных в компьютерных синтезированных «глубоких фейках», ни каких-либо других признаков цифровых манипуляций.
Странный эффект, видимый на краях некоторых изображений (как будто их скопировали, а затем слегка повернули) тоже находит свое объяснение и при этом придает правдоподобность теории о том, что они — результат работы огромной сети наблюдения в Синьцзяне.
Профессор Фарид считает, что сбои, вероятно, являются результатом широко используемого процесса стандартизации баз данных распознавания лиц, когда фотографии автоматически поворачиваются, чтобы выровнять глаза по горизонтали.
«Это, конечно, совершенно безобидная манипуляция», — заключил он в письменном отчете для BBC.
Подлинность фотографий можно подтвердить, разместив их по времени в соответствии с метаданными файлов, а затем проследить за общими деталями, видимыми на заднем плане. Они показывают, что фотографии были сняты в реальном времени и в реальных местах.
Консорциум СМИ обратился к китайскому правительству за комментариями по поводу взломанных данных с подробными вопросами о содержащихся в них доказательствах и получил письменный ответ от посольства Китая в Вашингтоне.
«Вопросы, связанные с Синьцзяном, по сути связаны с противодействием терроризму, радикализации и сепаратизму, а не с правами человека или религией», — говорится в заявлении. При этом подчеркивается, что китайские власти приняли «множество решительных, надежных и эффективных мер по дерадикализации».
«В настоящее время в регионе царит социальная стабильность и гармония, а также экономическое развитие», — продолжают авторы ответа. По их словам, эти достижения Пекина в регионе дают «самый мощный ответ на всевозможную ложь и дезинформацию о Синьцзяне».
Однако ни один из конкретных документов из полицейских файлов Синьцзяна комментария не удостоился.
Полицейские файлы Синьцзяна содержат еще один набор фотографий, подчеркивающих высокий уровень физического контроля над уйгурами в попытке насильственно изменить их идентичность.
На них запечатлены действия, напоминающие учения по усмирению заключенных с использованием методов, аналогичных описанным в полицейских документах для лагерей, но на этот раз в следственном изоляторе.
Имеются, по-видимому, и фотографии сеансов идеологической обработки, снова демонстрирующие совпадения между лагерями временного содержания и тюрьмами.
Судя по надписям на форме задержанных, они находились в центре заключения Текес на севере Синьцзяна.
Спутниковые снимки этого известного следственного изолятора в городе Текес идеально совпадают с некоторыми фотографиями из утекшего досье, что свидетельствует об их подлинности и придает дополнительную достоверность набору данных в целом.
Взломанные файлы содержат ряд речей высокопоставленных партийных чиновников, которые позволяют понять образ мышления, стоящий за политикой, а также некоторые из наиболее четких доказательств того, на ком в итоге лежит ответственность за ее проведение.
В речи с грифом «секретно», произнесенной министром общественной безопасности Китая Чжао Кежи во время визита в Синьцзян в июне 2018 года, он предполагает, что только на юге Синьцзяна по меньшей мере два миллиона человек заражены «экстремистскими мыслями».
В речи, изобилующей ссылками на председателя КНР Си Цзиньпина, китайский лидер восхваляется за его «важные инструкции» по строительству новых объектов и увеличению финансирования тюрем. Новые тюрьмы нужны, чтобы справиться с притоком заключенных — теми самыми двумя миллионами человек.
Если массовое задержание уйгуров и других тюркских меньшинств действительно ведется по указанию китайского лидера, то полицейские файлы Синьцзяна позволяют предположить, какие временные рамки имеются в виду.
В документах есть еще одна секретная речь, произнесенная в 2017 году Чэнь Цюаньго, до недавнего времени — секретарем Коммунистической партии Синьцзяна.
«Для некоторых даже пяти лет перевоспитания может быть недостаточно», — говорит он своей аудитории, состоящей из старших военных и полицейских чинов. Это выглядит как признание того, что репрессии не прекратятся до тех пор, пока любой уйгур чувствует верность своим корням, не уступающую верности Коммунистической партии.
«Как только их выпустят, проблемы появятся снова, такова реальность Синьцзяна», — говорит он.