Итальянская актриса Сара Маэстри издала книгу «Stringimi a te» (можно перевести как «Прижми меня к себе» или «Обними меня»), в которой рассказала о сложном удочерении девочки из Беларуси. Впервые увидев Алесю в 2012 году, Сара больше не представляла без нее свою жизнь. И была готова сделать все, чтобы девочка осталась с ней и больше не возвращалась в детский дом. Сара рассказала нам свою историю. Получился очень светлый рассказ о том, как важно держаться за свои мечты.
Итальянская актриса и белорусская девочка
Сара Маэстри — итальянская актриса кино, театра и телевидения, ведущая программ на радио. Театральную карьеру она начала еще в 1997 году, на киноэкране дебютировала в 2000. Известность пришла к Саре спустя шесть лет, вместе с комедией «Ночь перед экзаменом».
После того, как Сара удочерила Алесю, она перестала сниматься в кино, посвятила себя дочери и благотворительности. С 2018 года Маэстри входит в комитет фонда борьбы с образовательной бедностью среди несовершеннолетних министерства просвещения, университетов и научных исследований Италии. А с 2019 — в комиссию благотворительного Фонда Карипло.
Нынешняя книга — не первая для Маэстри. В 2009 году вышло еще одно ее литературное произведение La bambina dei fiori di carta, что можно перевести на русский как «Девочка с бумажными цветами». Эта история основана на воспоминаниях актрисы о детстве, большую часть которого она провела в больничной палате из-за диагностированной в три года серьезной болезни.
Ее дочери Алесе сейчас 19 лет. До 14 она жила в белорусском детском доме в деревне Большие Лётцы Витебской области. Там девочка оказалась, потеряв обоих родителей. Сейчас она учится на визажиста, любит рисовать. Хобби девушки — карате и танцы. Италию Алеся любила всегда, а теперь полюбила и путешествия.
«Никогда не думала, что стану мамой Алеси»
После аварии на ЧАЭС белорусские дети, жившие в пострадавших от радиации регионах, ездили летом на оздоровление и отдых в Италию. Там они жили в семьях местных жителей, которые с радостью приглашали погостить ребят из Беларуси.
— Я была итальянской актрисой, занималась своим делом, жила своей жизнью. Но однажды, в июне 2012 года, мой друг предложил мне принять у себя девочку из Беларуси. Я согласилась, — вспоминает Сара. — Алеся приехала и провела у меня 90 дней.
То лето в Милане стало началом перемен, которые позже произойдут в жизнях обоих героинь этой истории. Но тогда об этом никто и не думал — Сара, не представляющая себя в роли матери, просто счастливо проводила время с восьмилетней девочкой. Сама собеседница описывает лето 2012 года как «хаос эмоций».
— Алеся была очень гиперактивным и живым ребенком. Ее привычки во многом отличались от моих, потому что она выросла не в семье, а в детском доме. Поэтому было нелегко. Но это было лето, полное любви, о которой я даже не предполагала. Я никогда не думала о материнстве и тем более не думала, что стану мамой Алеси. До какого-то момента я даже не знала, что она жила в детском доме, решила, что буду приглашать ее к себе, как многие итальянские семьи белорусских детей. Надеялась, что у Алеси есть семья в Беларуси, которая ее любит, — вспоминает Сара.
Рассказывая, как ей удалось найти общий язык с маленькой девочкой, которая приехала погостить, актриса утверждает: между ними с первого дня установилась такая же связь, которая возникает между двумя людьми, которые полюбили друг друга.
— Алеся очень хотела, чтобы я стала ее мамой. Но я не знала, как это, совершенно не представляла себе, что это такое. Но постепенно она научила меня быть мамой — так сильно она хотела этого, — с теплотой говорит собеседница.
А вот с языком общения проблем не возникло. Во-первых, Алеся уже знала какие-то слова на итальянском — все благодаря другим детям из детского дома, которые тоже ездили в Италию. А во-вторых, новый язык девочка выучила быстро. Но при этом Сара всегда настаивала, чтобы девочка продолжала говорить на русском.
— Она продолжает общаться с ребятами из детского дома по-русски, — говорит актриса. — Но я и сама выучила некоторые слова, например «не хочу», «не буду» — в самом начале Алеся чаще всего употребляла именно их (смеется).
Первый отъезд девочки и Сара, и Алеся переживали очень тяжело. Актриса вспоминает: в тот день белоруска решила не плакать при ней, чтобы не расстраивать.
— И только приехав в аэропорт, Алеся спряталась там и начала плакать. Эта забота обо мне стала очень важным стимулом все это делать, заниматься удочерением, — уверенно говорит собеседница. — С самой первой встречи я поняла, что Алеся — часть моей семьи. И когда она уехала, я поняла, что в жизни как будто больше не было смысла. Эта девочка стала частью моей жизни, было очень больно думать, что она живет в детском доме и о ней никто не заботится.
«В Италии все говорили, что у меня ничего не выйдет»
Правда, решение удочерить Алесю Сара приняла не сразу. Несколько лет девочка продолжала жить в детском доме, приезжая на каникулы в Италию, а сама актриса ездила в Беларусь осенью и весной. Если не было возможности быть рядом, они постоянно созванивались по видеосвязи, рассказывали друг другу о прошедшем дне, иногда вместе делали домашнее задание.
— Я понимала, что у нее есть право иметь родителей. И так как я жила одна, надеялась, что Алеся найдет в Беларуси семью с мамой и папой. Но спустя два года, увидев, что Алеся продолжает жить в детском доме, я поняла, что ее никто не удочерит. И что именно я могу стать для нее семьей, — объясняет Сара. — Очень важная мысль об усыновлении, которую я поняла — это не столько право взрослого стать родителем, сколько право ребенка обрести семью.
Сара рассказывает: понимала, что процесс оформления документов будет сложным, было немало бюрократических сложностей. Например, итальянские законы почти всегда не предполагают усыновление ребенка одним родителем, а пара должна быть в браке минимум три года, чтобы им позволили взять приемного ребенка. Но случай собеседницы попадал под исключение: даже одной матери разрешается усыновление ребенка, с которым сложилась тесная связь. К тому же белорусские законы были мягче, и очень помогла программа по оздоровлению для белорусских детей — тех ребят, которые ездили по ней в Италию минимум три раза, можно было усыновить.
— В 2014 году я подала запрос на удочерение Алеси, но тогда его не приняли (Сара объясняла отказ отсутствием на тот момент соглашения о международном усыновлении между Беларусью и Италией — запрет на усыновление итальянскими гражданами белорусских детей был введен в 2006 году, в 2014 году Италии удалось добиться его отмены. — Прим. ред.), — вспоминает собеседница. — Но мы об этом узнали не сразу. А в июне 2015 года пришли документы от итальянской стороны о том, что Алеся может быть удочерена. И мы так радовались, прыгали, кричали, устроили большущий праздник. Решили, что все — Алеся останется здесь! Но в сентябре оказалось, что ей все равно придется уехать в Беларусь, потому что всю процедуру нужно будет пройти еще и там. Этого я не знала и очень расстроилась. Это была самая большая боль, которую мы испытали за все время попыток удочерить Алесю.
— Были даже моменты, когда я думала, что ничего не получится. В Италии все говорили, что у меня ничего не выйдет. Но в этом случае Беларусь стала бы моей жизнью, — уверяет собеседница. — Моя семья и друзья не сразу поняли мою готовность усыновить Алесю. Я могу иметь детей, я была молода и не замужем, а они не понимали, почему у меня нет собственного ребенка. Но для многих усыновление — это желание взрослого иметь ребенка, а не предоставленная ребенку возможность создать семью.
Сложно переживала долгие бюрократические процессы и Алеся. В какой-то момент она даже перестала верить, что сможет жить в Италии с мамой. Отчасти потому, что история тянулась долго, а отчасти повлияли воспитатели и другие взрослые, которые говорили ей: «Твоя мама никогда не сможет тебя удочерить, потому что у тебя не будет папы».
— Но эта мечта у Алеси оставалась. Однажды в итальянской школе, куда я ее водила, когда она приезжала, детям предложили написать сочинение о своей самой большой мечте. Тогда Алеся не сдержалась и расплакалась. Когда ее спросили, почему, она сказала: «Потому что моя самая большая мечта — жить здесь с моей мамой у нее дома. Но эта мечта никогда не исполнится».
В 2016 году Сара поехала с Алесей в детский дом в Большие Лётцы. Тогда она сняла про него документальный фильм — короткометражку, которая называется Il mondo fuori da qua («Мир снаружи»). С тех пор итальянка жила на две страны до завершения удочерения.
— В 2018 году, когда в витебском суде нам дали бумагу, что теперь Алеся окончательно моя дочь, у нас снова был большой праздник. Мы опять прыгали, радовались! — счастливо говорит Сара. — К сожалению, Алеся выросла до того, как все закончилось. И я об этом очень жалею: мечтала, что моя девочка будет играть в своей комнате с куклами. Но вышло все так, как вышло.
«Восприятие меня как мамы пришлось выстраивать день за днем»
Отношения Сары и Алеси сопровождались постоянным налаживанием контакта, узнаванием друг друга, постепенным сближением. Например, девочка не сразу узнала, что ее мама — известная актриса. А в 2012 году карьера Сары в кинематографе была успешной, многие узнавали ее на улице, здоровались и просили автограф.
— Я была известной актрисой, а она не знала, что это значит. И когда меня останавливали на улице и просили автограф, дочка не понимала, что происходит, почему такое внимание (смеется). Когда она вернулась в Беларусь после первого лета здесь, даже рассказывала всем: «Итальянцы странные». Потом Алеся поняла, что я снималась в известных фильмах, — говорит Сара. — Каждый раз, когда кто-то просил у меня автограф, Алеся рисовала рядом цветочек.
Еще один момент сближения Сары и Алеси — обращение «мама» от девочки. Хотя собеседница вспоминает, что Алеся называла ее так с первого дня, свой настоящий смысл это слово приобрело намного позже.
— Алеся начала называть меня мамой сразу же, но не потому, что она так хотела сама. Их так учили в детском доме: когда едешь в Италию, взрослых нужно называть «мама» и «папа». Но это было просто слово, которое ничего не значило. Правда, об этом я узнала не сразу, а только когда приехала в Беларусь. Это был долгий путь, я очень хотела увидеть дочь, представляла, как она бросится ко мне на шею с криком «Мама!». Приезжаю, а Алеся машет издалека: «Мама, привет!» и бежит дальше по своим делам. Настоящее восприятие как мамы пришлось выстраивать день за днем в процессе развития отношений. Чтобы вложить весь смысл в это обращение, Алесе понадобилось понять, что я не исчезну из ее жизни, что я ее люблю, даже если она себя плохо ведет или что-то не получается. Что я всегда рядом, как настоящая мама, которая всегда поддержит и всегда будет любить. И сейчас, когда она говорит «мама» — это настоящее чувство, которое идет у нее от сердца.
«Уже не каникулы, а полноценная жизнь в семье»
Оформление документов в 2018 году немногое изменило в отношениях Алеси и Сары. Зато изменило повседневность обеих: теперь они наконец могли жить, как семья. Но специально готовиться к приезду дочери Саре не пришлось: за то время, что девочка проводила в Италии, дом актрисы стал их общим домом.
— У Алеси с самого первого приезда была своя комната и свои вещи. Дом был устроен так, чтобы она могла здесь жить и ей тут было комфортно. И даже когда она уезжала в Беларусь, все ее вещи оставались нетронутыми, как будто она просто на время уехала куда-то. И так как это был уже наш общий дом, всегда было очень грустно, когда Алеся уезжала. Он становился пустым.
Когда девочка приехала жить в Италию, ей было уже 14 лет. И адаптироваться скорее приходилось ей: практически полностью изменился уклад жизни.
— Это были уже не каникулы, как раньше, а полноценная жизнь в семье. Со школой, куда нужно ходить, с мамой, которую нужно слушаться. Жизнь в доме, где у тебя есть кухня — в детском доме там работали повара. А здесь нужно самой готовить завтрак, например. Все обязательства, все отношения, которые есть в семье — к этому всему ей пришлось привыкать, — описывает собеседница. — Конечно, было непросто. Особенно учитывая, что Алеся уже была большая. Ей сложно было налаживать дружеские отношения с другими детьми: до этого она жила в детском доме, где все были вместе, общение часто было вынужденными, Алеся никогда не была одна. А здесь она единственная дочь. И ей нужно было учиться выстраивать отношения в школе с одноклассниками, и детьми, с которыми она вместе занималась спортом. Но она с этим всем хорошо справилась, и теперь у нее даже есть парень.
Говоря о совместной жизни, Сара еще раз подчеркивает: документы ничего не изменили. Они с Алесей живут одной семьей, как и жили до этого. Но в отношениях мамы и дочери сейчас наступил новый этап, связанный с возрастом Алеси.
— Ей уже 19, и если раньше она хотела всегда ходить со мной в кино, в парк (она была очень привязана ко мне), то теперь, понятное дело, хотела бы ездить отдыхать с друзьями, проводить больше времени с парнем. Мама уже не стоит на первом месте, — рассуждает актриса. — Мы все равно друг друга очень любим, просто это период особенного возраста, который надо пережить.
«Я очень хотела бы сейчас вернуться в Беларусь»
Беларусь для Сары теперь стала вторым домом. Актриса проводила там много времени, приезжая к дочери. Это важная, но не единственная ниточка, которая связывает ее с нашей страной.
— Беларусь для меня очень много значит, потому что это страна моей дочери. Но не только Алеся связывает меня с Беларусью. С тех пор, как я начала ездить в детский дом, и особенно когда три года я жила на две страны, я стала не только мамой Алеси, но и как будто педагогом для всех детей этого детского дома, — говорит она. — И я бы очень хотела вернуться в Беларусь, в этот детский дом, снова встретиться с сотрудниками, с которыми я там познакомилась. Но сейчас, отчасти из-за пандемии, отчасти из-за войны это невозможно.
Сара привязалась и к детям, с которыми жила Алеся в детском доме. Со многими из них она до сих пор поддерживает связь и очень дорожит этим общением.
В последний раз собеседница была в Беларуси в 2018 году. За те шесть лет, в которые она приезжала к Алесе, наша страна сильно изменилась. По мнению Сары, Минск с годами стал гораздо современнее. А еще итальянка очень любит белорусскую кухню. Любимое блюдо актрисы — драники.
«Мечтаю, чтобы все дети в мире нашли семью»
Книга Сары Маэстри «Stringimi a te» вышла 20 сентября этого года. На ее написание у собеседницы ушло больше 20 месяцев. Это был сложный и болезненный процесс, но Сара надеется, что ее история поможет другим людям.
— Многие моменты, связанные с удочерением Алеси, мне хотелось забыть. Но для меня было важно рассказать о процессе удочерения, о самом этом явлении и в целом возможности взять приемного ребенка. Я мечтаю, чтобы все дети в мире нашли семью. Моя книга — маленький вклад в то, чтобы те, кто когда-либо думал о возможности усыновить или удочерить ребенка, решились сделать это, — объясняет актриса.
Еще одна причина, почему Сара решила написать книгу, была в желании начать с ее помощью управлять всей этой ситуацией.
— Я хотела взять весь этот процесс в свои руки. Знать, что это все зависит только от меня, — говорит она. — Книгу мы писали вместе с Алесей. Каждая глава там — сначала рассказ от моего имени, а потом история от нее. Знаю, что ее читали многие итальянские семьи, которые приглашали к себе на лето белорусских детей.
«Мечты не исчезают, это люди от них отказываются»
— Этот опыт меня очень сильно изменил. С тех пор, как в моей жизни появилась Алеся, я уже не просто Сара, я мама Алеси, — описывает себя итальянка. — Я даже писала об этом в своей книге: когда была маленькой, постоянно злилась на свою маму, которая так же говорила о себе, что она «мама Сары». Я возражала: «Нет, ты же женщина, ты человек, ты профессионал!» А теперь, как бы все это абсурдно не звучало, я сама оказалась в той же ситуации и чувствую то же самое.
Сара признается: хотела бы засыпать и просыпаться, не волнуясь об Алесе. Но это невозможно. Ты отдаешь человеку свое сердце и отпускаешь его в свободное плавание, говорит она, но твое сердце все это переживает.
— Я сейчас преподаю в итальянской школе и часто говорю детям, что на самом деле мечты не исчезают, это люди от них отказываются. А я свою мечту не оставила. Потому что в моем случае это была еще и мечта другого человека, — делится актриса.