В начале недели правозащитники сообщили: в жодинской тюрьме начали принимать передачи для задержанных по «делу Зельцера». Полтора месяца эти люди находились без средств гигиены и теплых вещей. Ситуации, когда «политические» неделями сидят в душных и холодных камерах, без матрасов, сменной одежды и элементарно запасных трусов, повторяются раз за разом. Читатели, отсидевшие сутки, рассказали, каково это — месяц жить без душа и пользоваться щеткой, которой до тебя чистили зубы еще четыре человека.
Июль-август 2021-го. Сергей: «Коридорная кричала: «Почему вы без штанов? Оденьтесь»
В РУВД Сергея забирали из дома. С собой он предусмотрительно взял сумку с вещами. В милиции ее, правда, изъяли — в итоге на Окрестина у молодого человека были штаны, трусы, майка, кофта и бутылка воды. За месяц родные успели принести ему четыре передачи, но из них адресат получил лишь одну — и то на выходе из ЦИП. Куда пропали остальные, до сих пор не известно.
— Первые 72 часа я находился в ИВС. Матрасов и постельного там не было, но количество мест в камере совпадало с числом заключенных. Затем меня перевели в ЦИП, там в четырехместном «номере» периодически находилось от 16 до 20 человек, — описывает обстановку Сергей. — На улице стояла жара, в помещении было градусов 40 или выше. Мы сидели в одних трусах, потели, воняло ужасно. Коридорная кричала: «Почему вы без штанов? Оденьтесь, вы же мужчины!» Принесла кусок хозяйственного мыла. Сказала: «Помойтесь».
От влажности, продолжает собеседник, по стенам иногда стекала вода. В форточке была лишь небольшая щелка, свежий воздух попадал только если открывали «кормушку». В ином случае заключенные старались минимально двигаться, чтобы меньше дышать. Двое мужчин в один из дней потеряли сознание. После этого камеру расселили: временно там осталось 12 человек.
— Неделю в сильную жару нас выводили на часовую прогулку, — говорит Сергей. — После одной из них завели в душ на 15 минут. Мы попросили мыло, сотрудник ответил: «Мыла нет», поэтому после такого душа пришлось перемываться.
В камере же мылись, стоя над туалетом, водой из бутылки. Полную бутылку также использовали и как подушку. Если кому-то это казалось неудобным, клали под голову кроссовки. Матрасов и постелей людям никто не выдавал, засыпали в одежде. Из-за переполненности помещения на ночь укладывались везде — на нарах, под нарами, на столе, под столом, на полу.
— Мыло и туалетную бумагу нам выдавали, но, так как получить их можно было не по первому требованию, просить приходилось заранее. Сотрудники, конечно, возмущались: куда за сутки уходит кусок мыла, но давали, — рассказывает собеседник и продолжает. — А куда он уходит? В камере 18 человек, всем нужно помыться и постираться. Сменной одежды у меня, например, не было, поэтому приходилось чередовать: стираешь трусы, сидишь в штанах, и наоборот. Из-за влажности вещи сохли плохо, соответственно, со стиркой тоже чередовались.
— А щетки были?
— У четверых мужчин, остальные чистили зубы пальцами. Паста, к счастью, была, — отвечает собеседник и говорит, что, когда на второй неделе его пребывания в ЦИП уходил один из сокамерников, он оставил Сергею свою щетку. — За все время, пока я там был, передач не получил никто, но некоторые умудрялись проносить какие-то вещи. Например, печенье. С нами сидел гражданин Израиля, которого задержали за пикет против антиковидных мер, у него осталась даже шоколадка.
Ни книг, ни ручек с бумагой заключенным не давали. Мужчины развлеклись тем, что играли и разговаривали. Если сокамерники не возражали, можно было размяться — сделать шесть шагов в одну сторону и столько же в другую, покачать пресс.
— Как-то к нам на два часа привели настоящего зэка. Он не захотел заправлять кровать, и его так наказали, — продолжает Сергей. — Он сказал, что у нас хуже, чем в карцере. Говорил, у них в камере есть и книжки, и постельное.
— А как кормили?
— Еды хватало, в основном это была однообразная еда, как в дешевой столовой. Редко приносили по полпомидора или огурца, в основном все маринованное. Витаминов не хватало, сладкого тоже: сахар был только в чае и киселе, — описывает меню собеседник. — А еще очень часто давали котлеты. Посчитал, что за 30 дней я съел их 50. Меня от них уже тошнило.
— Как в такой обстановке не сойти с ума?
— Когда сидишь, понимаешь, что плывешь по течению. После освобождения я заехал к другу и заплакал. Со слов жены, я был в невменяемом состоянии, — отвечает Сергей. — Вспоминать день освобождения мне до сих пор сложно, хотя я прорабатывал это с психологом. Товарищ, которого в тот день тоже задержали, сказал, что у него все нормально.
Август-сентябрь 2021-го. Елена: «У одной из девочек начались критические дни, медсестра дала ей вату»
Елену (имя изменено) забрали в летнем платье. В РУВД муж смог передать ей байку и спортивные штаны. В этом девушка и провела следующий месяц. Можно сказать, ей повезло. На сутках с ней оказалось две женщины, которые были одеты очень легко — одна в платье, вторая в юбке и блузке. Судили Лену в милиции, оттуда, шутит, она «сперла» пластиковую бутылку, с помощью которой потом грелась и мылась.
— И в ЦИП, и в ИВС было так холодно, что мы спали либо в обнимку друг с другом, либо с бутылкой горячей воды. Зажимаешь ее между ног, или кладешь под голову, так и греешься, — рассказывает Елена. — Высыпаться не получалось. Во-первых, холодно, во-вторых, в 02.00 и 04.00 часа подъем для проверки. Требовалось встать, назвать ФИО или пересчитаться. В какой-то момент в камере нас стало настолько много, что ночью приходилось укладываться «тетрисом». Невозможно ни ноги вытянуть, ни перевернуться на бок. Сон был ужасный.
Туалетную бумагу и мыло выдавали. Однажды дали даже упаковку жидкого. Его, предполагает девушка, просто достали из чьей-то передачи. Зубная щетка досталась Елене «по наследству». За месяц этим обязательным для любого человека предметом личной гигиены успели попользоваться четыре женщины. После выхода собеседница отдала щетку другим сидельцам. Лучше так, чем никак.
— В камере были девушки, которых забирали из дома. Кто-то из них смог взять пасту, а одна пронесла с собой шампунь. Мы брали его по горошине, разводили в воде и так мыли голову, — говорит собеседница и переходит к теме прокладок. — Изначально меня поместили в ИВС. Там из гигиены не было ничего. У одной из девочек начались критические дни, медсестра дала ей вату. Позже к нам заселили девушку, которой папа смог передать пакет в РУВД. Там лежала пачка прокладок. Она ее разделила между всеми — получилось по три штуки. В ЦИП прокладки уже давали.
За 30 дней в душе Елена не была ни разу. Мыться приходилось над «дыркой в полу». Тело нормально не вымывалось.
— Когда людей стало много и не открывали «кормушку», в помещении становилось душно и влажно, — описывает обстановку собеседница. — Влажности добавляло и то, что в камере протекали кран и батарея. Просьбы починить игнорировались. Мы сами старались как-то перевязать их пакетами.
В камеру, продолжает собеседница, трижды подселяли бомжей. У двух из них были вши. У третьей женщины еще и язвы, которые она расцарапала до крови, а также расстройство желудка.
— Она вся была в фекалиях. Медпомощь ей не оказывалась, поэтому мы попросили зеленку и вату, чтобы обработать ее раны, а одежду замочили в хлорке, — рассказывает девушка.
— Как вы это выдерживали?
— Подкидывание бомжей, «приколы» из разряда забрать у нас пластиковые бутылки со словами: «Когда же вы, наконец-то, сдадитесь и начнете реветь», нарушение твоих прав — это все напрягает. Чувствуешь себя подопытным кроликом, — отвечает собеседница и говорит, что после «суток» до сих пор разгребает проблемы со здоровьем. — Но помогало то, что ты рядом с единомышленниками. Чтобы себя взбодрить, перед сном мы старались вспоминать что-то хорошее за день. Хорошее — это даже если ты просто помыл голову, съел яйцо, которое давали дважды в неделю. Мы ценили эти маленькие радости.
Сентябрь — октябрь 2021-го. Марина: «В камере мне нашли штаны, запасные трусы и майку»
Марину (имя изменено) увезли из дома. Женщина хотела взять с собой запасную одежду, но сотрудники убедили: после разговора она вернется. Минчанка поверила. В итоге на Окрестина женщина оказалась в юбке, кофте и коротком пальто. В ЦИП ее «заселили» в двухместную камеру, где в разное время сидело от 4 до 11 человек. Отопление уже включили. Днем в помещении стояла духота, вечером — дуло из «кормушки».
— Девочки встретили меня хорошо. У них был запас вещей, которые остались от предыдущих сидельцев, из них мне нашли штаны, запасные трусы и майку, которую можно было использовать в качестве полотенца, — рассказывает собеседница. — В камере оставалось 4 или 5 «бэушных» щеток, одну из них я помыла и использовала.
Мыло и туалетную бумагу выдавали. Прокладки тоже — по две штуки в день, поэтому задержанные старались просить их почаще и собирали про запас. Также поступали и с таблетками.
От предыдущих «жильцов» в камере сохранилось немного шампуня и книга. Книгу, правда, во время одного из «шмонов» нашли и забрали.
— Мылись из пластиковых бутылок, — рассказывает Марина. — Их хватало. У каждого была своя, из которой человек пил, и две стояли в туалете — из них мылись. Пить приходилось из-под крана. Я сразу не понимала, почему у меня проблемы с желудком. Потом начала меньше пить — и стало ясно: из-за воды.
На двери камеры, продолжает собеседница, висел распорядок для задержанных. Из 15 пунктов выполнялись только пять: завтрак, обед, ужин, уборка и проверка. Убирались, кстати, девушки дважды в день — подметали и мыли пол.
— В какой-то момент к нам привели Любу, которая недавно освободилась после «уголовки» и, как мы поняли, не успела нигде зарегистрироваться. Мало того, что у нее вши, человек был такой, что в туалет сходила, рукой подтерла и руку вытерла об свои штаны. Вонь стояла невыносимая. Мы ее заставили помыться. Попросили средство, чтобы вытравить вшей. Она не возражала. Позже выяснилось, что у нее еще и платяные вши. Сколько мы не говорили забрать ее вещи на прожарку, этого никто не делал, — продолжает Марина. — А потом к нам подселили знаменитую Аллу Ильиничну. Вся ее голова, словно бисером, была усыпана гнидами. Пришлось снова обращаться за средством от вшей. Сотрудники дали, но не с первого раза.
— Вы не заразились вшами?
— Любу и Аллу Ильиничну мы «поселили» возле туалета, им было запрещено передвигаться на нашу сторону, — отвечает Марина. — Ежедневно три раза в день я смотрела девочкам головы. Периодически находила там вшей и гнид.
— Как во всем этом не сойти с ума?
— У меня была сильная истерика, когда я вышла. Боялась, что меня обратно вернут, а в изоляторе ты привыкаешь. Хотя случалось, когда слезы еле сдерживала… Ты полмира объездил, а тебя в такие условия. Это какая-то параллельная реальность, и тебе остается только ждать, когда все это закончится.
— Освобождаясь, вы оставляли какие-то вещи для следующих сидельцев?
— Свою майку и запасные трусы, которые мне дали при «заселении». Выстирала их и положила в пакет с вещами.